Скачать сказку в формате PDF

Джеймс Барри Питер Пэн

Глава первая ПИТЕР ПЭН НАРУШАЕТ СПОКОЙСТВИЕ

Все дети, кроме одного-единственного, раноили поздно вырастают. Венди
зналаэто наверняка. Выяснилось это воткаким образом.Когда ей былодва
года,она играла в саду. Ейпопался на глазаудивительно красивый цветок.
Она его сорвала и побежала к маме.
Наверное, Венди в этот момент была очень хорошенькая, потому чтомама,
миссис Дарлинг, воскликнула:
-- До чего жаль, что ты не останешься такой навсегда!
Толькои всего. Но сэтогомомента Венди знала,чтоонавырастет.
Человек обычно догадывается об этом, когда ему исполнится два года...
МамауВендибыланеобыкновенная.Во-первых,онабылакрасивая.
Во-вторых, вправом уголке ртапряталась у нее особенная, почти неуловимая
улыбка. Венди никак не удавалось ее поймать. Улыбка показывалась -- и тут же
пряталась, будто ее и нет. И еще было у мамы в характере что-то такое... ну,
прямопоразительное, почтиволшебное. Явамсейчас попытаюсьобъяснить.
Знаете, бывают такие ящички. Откроешь один, а в нем -- другой, а в другом --
третий. И всегда остается еще один ящичек про запас, сколько ты ни открывай.
Папа, мистер Дарлинг, так женился на маме. Однажды почти целыйдесяток
юношей вдруг обнаружили, что они хотят взять ее в жены.
Онитут жепобежалиделать ей предложение. А папананял извозчика и
всехопередил. Такимобразом,мама досталась ему.Все,кроме тойсамой
улыбки и самого последнего ящичка.
Мамаочень уважала папу, потому что он работал в банке и разбиралсяв
таких вещах, как проценты и акции, авэтом чащевсего разобраться просто
невозможно. Но он говорил:"Проценты растут"или "Акции падают" -- с таким
видом, что всякий бы его зауважал.
Между прочим, Венди появилась первой, потом Джон, а после -- Майкл.
Когда Венди появилась на свет, родителидолгосовещались, как им быть
-- то ли оставить ее, то ликому-нибудьотдать, потому что ведь прокормить
ребенка не такая уж дешевая вещь.
МистерДарлингсиделнакраешке постели и считал, амиссис Дарлинг
смотрела на него умоляюще.
--Не перебивай,--просилон.--У меня в кармане фунти семнадцать
пенсовдадвашестьдесятна работе.Яперестанупить кофе в обеденный
перерыв, да твои восемнадцать,да еще фунт, который ты одолжила соседу,да
вычестьсемь...Почемуплачетребенок?Итак,сорок девятьдавычесть
ребенка...Вот видишь,ты меня сбила! Корочеговоря, кактыдумаешь: мы
можем прожить на девятьсот девяносто семь фунтов в год?
--Сможем, сможем,-- заверила его миссис Дарлинг. Уж очень ей хотелось
оставить себе девочку.
--Не забывай про свинку,-- предупредил он ее.-- На свинку -- фунт, на
корь -- полтора, да и коклюш обойдется не меньше чем в восемь шиллин гов.
Те же переживания возникли,когдапоявились Джон и Майкл. Но ихтоже
оставили в доме.
Ивскоре их можнобыло увидетьна улице. Все трое важно вышагивали в
сопровождении няни.
Миссис Дарлинг любила, чтобы все в доме было как надо, а мистер Дарлинг
любил, чтобы было не хуже, чем у людей.Поэтому они никак не могли обойтись
безняни. Но посколькуони были бедны -- ведьдети просторазоряли их на
молоке,-- в нянях у нихбыла большаячернаясобака-водолаз, которую звали
Нэна.До того какДарлинги нанялиеек себе наслужбу, онабыла просто
ничьейсобакой.Правда,онаочень заботилась о детях вообще, иДарлинги
познакомилисьс нейв Кенсингтонском парке. Тамона проводила свой досуг,
заглядываяв детскиеколясочки.Ее страшноне любилинерадивыеняньки,
которых она сопровождала до дому и жаловалась на них их хозяйкам.
Нэна оказалась неняней, ачистымзолотом.Онакупалавсех троих.
Вскакивала ночью, если кто-нибудьиз ниххотя бы шевельнется во сне. Будка
ее стояла прямо в детской. Она всегда безошибочно отличала кашель,который не
стоитвнимания,откашля, при которомгорло необхо- димо обвязать старым
шерстяным чулком.Нэнаверила встарые испытанные средства, вроде листьев
ревеня, и не доверяла всем этим новомодным разговорам о микробах.
Было приятновидеть,каконавелаюныхДарлингов вдетскийсад,
выстроив влинеечку по ростуи неся в зубах зонтик наслучайдождя. Нэна
была во всех отношенияхобразцовой няней.И мистерДарлинг прекрасноэто
знал, хотя иногда и беспокоился, не шушукаются ли на этот счет соседи.
Онвсе-таки занимал положение вСити инемогс этим не считаться.
Временами ему казалось, что Нэна недостаточно им восхищается.
--Что ты, Джордж,-- пыталась разуверить его миссис Дарлинг.-- Нэна от
тебя в полном восторге.-- При этом онаделаланезаметный знак детям, чтобы
они были особенно ласковы с отцом.
Порой в детскойоткрывались танцы.Иногда в нихпринималаучастие и
Лиза, единственнаяприслугав доме. Ох,как бываловесело!Веселее всех
отплясываласама миссис Дарлинг. Она так приседала икружилась,что видна
была только та самая улыбка. Если бы в тот момент с маху наскочить на миссис
Дарлинг, может быть,и удалось бы наконец этуулыбку поймать.Трудно было
представить себе болеепростую исчастливуюсемьюдо того,как появился
Питер Пэн.
Миссис Дарлинг впервыеобнаружила его, когда приводила в порядок мысли
своих детей. Разве вы не слыхали? Это в обычае у всех хороших матерей. Когда
детиуснут,материпроизводят уборку в ихмыслях, наводят тампорядок и
кладут все мысли по местам. Когда ребенок просыпается, товсе капризы лежат
сложенные на дне его головы,а сверху положеныдобрые чувства, хорошенечко
проветренные и вычищенные за ночь. И еще в мыслях у каждого ребенка есть его
собственная страна Нетинебудет,и чаще всего -- это остров,оченьяркий и
цветной, скоралловыми рифами,сбыстроходнымкораблем нагоризонте,с
дикарямии гномами. Ибольшинство из этихгномов -- портные. Есть там еще
пещеры, на днекоторых протекают реки, и -- принцессы, укоторых к тому же
есть шесть старшихбратьев, и заброшеннаяхижинав лесу, иеще-- очень
стараястарушка, и нос унеекрючком.Сэтимбылобынетаксложно
справиться, однако это не все. Там еще помещается первый день учебы в школе,
и пруд,иубийцы,и вышивание крестиком,и глаголы, требующие дательного
падежа, и воскресный пудинг, итри пенса, которыедадут, если молочный зуб
выдернуть самому, и так далее, и так далее.
Конечно,в воображениикаждого--своя странаНетинебудет. В своей
стране Джон, например, жил в перевернутой лодке, Майкл -- в вигваме, а Венди
-- в шалашеиз крепко сшитыхдруг с другом больших листьев, ик тому же у
нее былручнойволк,которогородители покинули вдетстве.Носэтой
небольшой разницей островаНетинебудетпохожи друг на друга, как братья, у
которых всегда одинаковые носы. На этих волшебных берегах дети, играя, вечно
вытаскивают на берегсвои рыбачьилодки.Мысвами вдетстве тожетам
побывали. До сих пор до нашего слуха доносится шум прибоя, но мы уже никогда
не высадимся на том берегу.
Иногда,совершая путешествия помыслямсвоихдетей,миссис Дарлинг
натыкаласьна непонятные слова, и самым удручающим было слово"Питер". Она
лично небыла знакома ни с каким Питером, новмыслях Джона иМайклаон
попадался нередко, а в голове у Венди это слово попадалосьпросто на каждом
шагу. Имя это было написано там болеекрупнымибуквами, чем всеостальные
слова. Присматриваясь к нему, миссисДарлинг нашла, что оно выглядит как-то
очень странно и дерзко.
-- Да, Питер очень заносчивый,--призналась Вендисо вздохом, когда
мама спросила ее о нем.
-- Но кто он, доченька?
-- Он просто Питер Пэн, мамочка. Ты ведь знаешь.
Сначала миссис Дарлинг никак не могла вспомнить никого с такимименем.
А потом, мысленнодобравшисьдосвоегодетства, онавдруг вспомнила про
какого-то Питера Пэна, о котором говорили,что он живет там, где феи. Когда
она быламаленькая, она, конечно, этому верила, но теперь она была замужней
иразумной женщиной,поэтомурешительносомневаласьв существовании
подобного персонажа.
--Кромевсего прочего,-- заметила онаВенди,-- емуужедавно пора
повзрослеть.
--Ой нет,он не растет,--поделиласьсней Венди.-- Он такой, ну,
такой, как я.
Миссис Дарлинг решила посоветоваться с мистером Дарлингом. Но он только
снисходительно улыбнулся.
--Попомни мои слова. Это какая-нибудь ерунда, которую Нэна вбила им в
голову. Собаке вполнемогла прийти подобная фантазия.Не обращай внимания.
Пройдет.
Но этоникак непроходило.Ивскоренесносныймальчишканасмерть
перепугал бедную миссис Дарлинг.
Однажды утромВенди открыла миссис Дарлинг нечто,чточрезвычайно ее
обеспокоило. Вдетской на полу обнаружилисьлистья,которых там небыло,
когда дети ложилисьспать. Миссис Дарлинг безуспешно пыталась найти ключк
этой загадке, когда Венди произнесла со снисходительной улыбкой:
-- Наверно, это опять Питер.
-- О чем ты говоришь, Венди?
--Как тольконе стыдноне убратьза собой! -- продолжала Вендисо
вздохом. Она была очень опрятной девочкой.
Вендиобъяснила самымбудничнымтоном,что,мол,Питер иногда
появляется ночью в детской,и садится на краешекее кровати, ииграетна
своихдудочках. Она при этом непросыпается,и неизвестно, откудаона об
этом знает. Просто знает, и все.
--Что за нелепицу ты говоришь, солнышко! Как же можно войти в дом, не
постучавшись?
-- По-моему, он является через окно.
-- Но, родненькая, мы ведь живем на третьем этаже!
-- А разве листья не валялись возле окна, мам?
Совершенно верно. Листья были обнаружены как развозлеокна. Мис- сис
Дарлинграстерялась. Венди говорила с такойуверенностью. Реши-тельно не
было никакой возможности объяснить ей, что все это она увидала во сне.
-- Доченька, почемуты мне про этораньше не сказала? --воскликнула
миссис Дарлинг.
-- Я забыла,-- ответила Венди беззаботно. Она торопилась к завтраку
Может, это все-таки был сон? А как же тогда листья?
Миссис Дарлинграссмотрела их внимательно. Это были высохшие листья. И
миссис Дарлинг могла бы поклясться, что в Англии такие деревья не растут.
Она исползала весь пол со свечой в руке, стараясь обнаружить следы. Она
на всякий случай поковыряла кочергой в каминной трубе и постучала по стенкам
камина. Она спустила из окна спальни шнурок до самой земли, но никто по нему
не влез.
Конечно, дочери все приснилось.
Но ей ничего не приснилось. Это выяснилось на следующий день вече- ром.
Можно сказать, что с этого дня и начались приключения детей семьи Дарлингов.
Ребята уже улеглисьспать. УНэны был выходной, и миссис Дарлинг сама
их выкупала, и уложила в постель,и спела песенку каждому. Пока они один за
другим не отправились в страну сновидений.
Всевыгляделотакимуютнымитакимнадежным,что миссисДарлинг
улыбнулась своим недавним страхам. Она села с шитьем возле камина.В камине
ещегорел огонь.Детскаябыла освещена тремяночниками.МиссисДарлинг
неожиданнозадремаланадрубашкой, которую онашиладля Майкла. Ей даже
началсниться сон. Ей привиделось, будто островНетинебудет подплыл совсем
близко к дому и странный мальчикс этого острова явился к ним в дом. Она не
встревожилась,потому что лицо его показалось ей знакомым. Ейснилось, что
онслегка раздвинулзавесу,котораяскрываетостров Нетинебудет, ичто
Венди, и Джон, и Майкл по очереди заглядывают в щелку.
Сампо себе сон мог оказаться сущим пустяком. Нодело-то в том,что,
покаонейснился, окнов детской растворилось и мальчик, появившийся на
подоконнике, соскочил на пол. За ним вслед в окно влетелокакое-то странное
пятнышко света величинойне больше вашего кулака. Этопятнышко, как живое,
заметалось по комнате. Видимо, оно и разбудило миссис Дарлинг.
Вздрогнув, онапроснулась, исразуже увиделамальчика, икаким-то
образом тотчас поняла,что это Питер Пэн.Междупрочим, если бы мы с вами
оказались в комнате, мы бы сразу увидели, чтоон чем-то очень напоминает ту
самую загадочную ее улыбку, о которой мы говорили вначале.
Вобщем-тоон былхорошенькиммальчиком, одетымв платье изсухих
листьев и прозрачной смолы.
Его рот был полон жемчужных молочных зубов. Ни один еще не выпал. И это
ее напугало. Как же так,ведь он был таким же ребенком с молоч- ными зубами
еще во времена ее детства!
Когдамальчикзаметил, чтовспальне взрослыйчеловек, онсердито
оскалил на нее все свои жемчужинки.


Глава вторая ТЕНЬ

Миссис Дарлингвскрикнула, и втот же момент открылась дверь ивошла
Нэна,потому что еевыходной денькончился.Она зарычалаибросилась к
мальчишке, который легким движением выпорхнул вокно. МиссисДарлинг снова
вскрикнула, на этот раз от страха, чтоон упадети разобьется, ипоскорее
побежала вниз, чтобы поглядеть, что с ним случилось. Но его там не было. Она
поднялаголову.Нанебеоназаметилатолькоодну,как онаподумала,
блуждающую звездочку.
Онаснова поднялась в детскую и увидела,чтоНэначто-тодержитв
зубах.Оказалось, что этомальчишкина тень. Когда онподскочилк окошку,
Нэна быстренько захлопнула раму,но он уже успел выскочить, а вот теньего
не успела. Хлоп -- оконная рама резко затворилась и прище- мила ее.
Ужконечно, миссисДарлинг рассмотрела этутеньсамымвнимательным
образом, но ничего особенного не обнаружила -- тень как тень.
Нэна тут же сообразила, что с теньюделать.Она повесила ее за окном,
что должнобылоозначать: "Он, конечно,вернетсяза своей тенью. Давайте
поместим ее так, чтобы он мог ее взять, не напугав ребятишек".
Но, к сожалению, миссисДарлингнемогла допустить,чтобы заокном
что-то болталось. Теньбыла так похожа на выстиранную тряпку, что пор- тила
респектабельный вид их фасада.
Ейочень хотелось немедленно показать тень мистеру Дарлингу. Он сидел,
склонившисьнадсчетами,обвязав головумокрымполотенцемдляясности
мыслей,и высчитывал возможность купить Майклу и Джону зимние пальтишки. Ей
было совестно отрывать его от важного дела. Крометого,она заранее знала,
что он скажет:
-- Вот чем кончается, когда в няньки нанимают собаку.
Она решила аккуратненько свернуть тень и положить ее в ящик комода.
Пустьполежит,поканеподвернетсяудобныйслучайсообщитьмужу
новость.
Увы!Случай подвернулся ровно через неделю, в ту незабываемую пятницу.
Да, несомненно. Это была пятница.
--Мненадо было бытьособенно осторожной в пятницу,-- говорилаона
впоследствии мужу.
Он сидел рядом с ней, а Нэна сидела с другой стороны и держала ее руку.
--Ах нет, нет,-- качал головоймистер Дарлинг.-- Я вовсем виноват.
Я,ДжорджДарлинг,сотворилвсе этосвоимируками."Меакульпа,меа
кульпа",--добавилон по-латыни, что значит "моявина". Он получил в свое
время классическое образование.
Так они сидели по вечерам, вспоминая ту роковую пятницу, пока все, даже
самыемелкие подробности не проявилисьуних вголовах, как это бывает с
переводными картинками.
-- Если б только я сообразилане принять приглашениеот соседейиз
дома 27! -- говорила миссис Дарлинг.
-- Если бтолько я не налилсвое дурацкое лекарство в Нэнину мисочку!
"Если бтолькоядогадалась сделать вид,что лекарствомне нравится",--
говорили собачьи глаза, полные слез.
-- Ах, это все мое пристрастие к званым обедам, Джордж!
-- Нет, дорогая, это все мое дурацкое чувство юмора.
"Нет, мое неумение не обращать внимания на пустяки, дорогие хозяева!"
Азатем кто-нибудь из них иливсетрое разом плакали, и каждый думал
свое.
Нэна думала: "Конечно, нельзя было нанимать собаку в няньки",и миссис
Дарлинг промокала Нэнины слезы своим платком.
-- Этот негодяй! -- восклицал мистер Дарлинг, а Нэна вторила ему лаем.
Такони сидели рядышкомвопустевшей детской,припоминаявсе
подробности этого ужасного вечера в пятницу...
Начался вечер совсем обыкновенно, безо всяких событий, как тысячи таких
же вечеров.
Нэна согрела воду, чтобывыкупать Майкла, посадила его к себе на спину
и потащила в ванную.
--Не хочуя спать! -- вопил Майкл, хотя прекраснопонимал, чтовсе
эти вопли не помогут.-- Не хочу, Нэна, еще рановедь!Нэна,небуду тебя
больше любить, раз так! Не хочу я купаться, слышишь?
Потом в детскуювошламиссис Дарлингв белом вечернем платье.Венди
оченьлюбила, когдаона надевала это платье. На ней были надеты ожерелье и
браслет. Браслет принадлежал Венди. Но пока она вырастет, миссис Дарлинг его
одалживала у Венди. А Венди очень любила давать свой браслет маме поносить.
Венди иДжонперед сном играли в"мамуи папу"иразыгрывалитот
момент, когда родилась Венди.
Джон говорил:
-- Ясчастливсообщитьвам, миссисДарлинг, чтовытеперь стали
матерью,-- такимтоном, какмогбы говоритьсам мистер Дарлинг по такому
случаю.
АВенди изображала миссисДарлинг. Она запрыгала от радости, какэто
сделала бы сама настоящая миссис Дарлинг.
Потом так же разыграли рождение Джона, только еще торжественнее, потому
что родился мальчик.
В это время Нэна привезла Майкла из ванной, и Майкл заявил, что он тоже
хочет родиться. Но Джон довольно грубосказал ему,что им большедетей не
нужно.
Майкл чуть не заплакал:
-- Никому я, выходит, не нужен.
Ясно, что леди в вечернем платье не выдержала такой несправедливости.
Она закричала:
-- Мне нужен, мне нужен третий ребенок.
-- Мальчик или девочка?
-- Мальчик,-- подтвердила миссис Дарлинг.
Тогда онпрыгнул к ней на колени. Казалось бы, незначительное событие.
Но теперь они все его вспоминали, потому что это было в последний раз.
-- Какраз в этот моментя и ворвалсякакураган, да? --говорил
мистер Дарлинг, глубоко себя презирая.
И действительно, тогда он напоминал ураган.
Дело в том,чтомистер Дарлинг тожеодевался кзваному обеду, и все
былов порядкедо техпор, пока недошлодо галстука.Трудно, конечно,
поверить, но делообстояло именнотак. Этот человек, которыйзнал все про
акциии проценты, неумел завязывать галстука! Правда, по временам галстук
сдавалсябез борьбы. Ноиногда всемдомашним казалось,чтолучше быуж
мистерДарлингпроглотил своюгордость ипользовалсяготовым галстуком,
заранее завязанным на фабрике.
В тотвечер был как раз такойслучай.Онвлетелв детскую, держа в
руках измятый негодяйский галстук.
-- Что-нибудь случилось, папочка?
--Случилось! Вот галстук --такон незавязывается! Видишь ли,он
желаетзавязываться толькона спинкекровати. Двадцать раз я пробовал,и
двадцать раз он завязывался. А вокруг шеи не желает. Отказывается!
Емупоказалось,что миссисДарлингнепоняла всейсерьезности
положения, поэтому он продолжал:
-- Предупреждаю тебя, мамочка. Покаэтотгалстукне завяжетсяпо-
человечески вокруг моейшеи, я из дома не выйду. А если я из дома не выйду,
то мы не попадем на званый обед. А если мы не придем на этот обед, мне лучше
не показываться на службе. А если я там не покажусь, то мы умрем с голоду, а
наши дети окажутся на улице.
НодажепослеэтойзажигательнойречимиссисДарлингпродолжала
сохранять спокойствие.
-- Дай я попробую завязать, милый.
Собственно, за этим он и шел в детскую.
Своими мягкимипрохладными рукамионазавязала емугалстук, адети
стояли и глядели на то, как решалась их судьба.
Другойбы мужчина, можетбыть, ивозмутился бытем,что она сумела
сделать этотак легко. Другой,но не мистерДарлинг. Онведь был славным
человеком. Он поблагодарил ее кивкоми через минуту уже скакал по детской с
Майклом на закорках...
-- Какую мы тогда устроили кучу малу!..-- вздохнула миссис Дарлинг.
-- В последний раз в жизни...-- простонал мистер Дарлинг.
-- Помнишь,Джордж,Майкл спросилменя: "Мамочка, а как тыузнала в
первый раз, что это именно я?"
-- Помню!
-- Они были такие милые, правда?
-- И они были наши. Наши! А теперь их у нас нет!..
Тогдакуча маларассыпалась сприходом Нэны. Мистер Дарлинг нечаянно
наскочил на Нэну и тут же обшерстилсвои новые брюки. И не в том даже дело,
что брюки были новые.Это былипервые в жизни брюки с шелковой тесьмойпо
бокам! Конечно, миссис Дарлинг тут же почистила их щеткой, но мистер Дарлинг
опятьзавелразговор насчеттого, чтонепра- вильнодержатьвняньках
собаку.
-- Джордж, Нэна просто сокровище!
-- Не сомневаюсь. Толькомне иногда кажется, что она принимает детей
за щенят.
-- Да нет же, дорогой! Я уверена, что ты ошибаешься.
-- Не знаю,-- произнес мистер Дарлинг задумчиво.-- Не знаю.
Миссис Дарлинг показалось,что наступил подходящий момент расска- зать
ему промальчишку.Сначала онне хотели слушать, нопотом заду- мался,
когда она показала ему тень.
-- Эта тень ненапоминает мне ни одного из моихзнакомых,--сказал
он.-- Но мнекажется, чтоее обладатель -- негодяй... Мы какразоб этом
говорили,--вспоминалмистер Дарлинг,-- когдаНэна вошла с лекарством для
Майкла. Больше ты никогда не принесешь пузырек с лекарством, Нэна, и во всем
этом виноват только я один!
Онбыл, несомненно, мужественным человеком. Но тогда с этим лекарством
повелсебя,прямоскажем, глупо. Еслиу мистера Дарлинга и были какие-то
слабости, то одна изнихзаключалась втом,что ему казалось, будтовсю
жизньоноченьхрабропринималлекарства.Поэтому,когдаМайкл начал
отпихивать ложкусмикстурой,которуюНэна велела ему принятьнаночь,
мистер Дарлинг сказал:
--Будь мужчиной, Майкл.
-- Не хочу, не хочу! -- капризничал Майкл.
Миссис Дарлингпошлазашоколадкой,чтобдатьему заесть. Мистеру
Дарлингу это показалось баловством.
--Майкл,-- сказал он строго,--в твоем возрасте я принимал лекарства
без звука. Да еще говорил при этом:"Спасибо,дорогие родители, что вы так
обо мне заботитесь".
Он честноверил, что все так и былонасамом деле. Вендитоже всему
верила. И поэтому она сказала, чтобы подбодрить Майкла:
-- Пап,то лекарство, которое ты иногдапринимаешь,правда, против
ное?
-- Намного противнее того,что пьет Майкл.Я бы его принялсейчас,
чтоб дать тебе урок мужества, Майкл. Только пузырек куда-то потерялся.
Скажем,оннесовсем чтобы потерялся.Простокак-тоночьюмистер
Дарлинг залез на стул и поставил лекарство на самую верхнюю полкушкафа, за
шляпными картонками. Он ине догадывался,что Лиза обнару- жила склянку во
время уборки и вернула ее на полку в аптечный шкафчик.
--Язнаю, гделекарство, папочка!--воскликнулавсегдаготовая
услужить Венди.-- Я принесу.
И она умчалась раньше,чем он успелее остановить. Настроение мистера
Дарлинга моментально испортилось.
--Джон,-- сказал он, поеживаясь,-- если б ты знал, какая это гадость!
Густая, липкая, приторная гадость.
-- Ничего, пап, потерпи,-- подбодрил его Джон.
Вэтотмомент в комнату влетела Венди.Она держала вруке стакан. В
стакане было лекарство.
-- Правда, я быстро? -- похвасталась она.
--Очень,-- сказал мистер Дарлинг с ирониейв голосе.--Только пусть
Майкл пьет первый.
-- Нет уж, раньше ты,-- заявил подозрительный по натуре Майкл.
-- Меня может стошнить,-- сказал мистер Дарлинг с угрозой в голосе.
-- Давай, пап,-- скомандовал Джон.
-- Помолчи, Джон. Венди удивилась:
-- Я думала, ты его раз -- и проглотишь!
--Не в этом дело.Дело в том, что у меня-- полстакана,а у Майкла
только чайная ложка.-- Он едва не плакал.-- Так несправедливо.
-- Папа, я жду,-- сказал Майкл ледяным тоном.
-- Я тоже.
-- Значит, ты трусишка.
-- Ты сам трусишка.
-- Я ничего не боюсь.
-- И я ничего не боюсь.
-- Тогда пей.
-- Сам пей.
Тут Венди осенило:
-- А вы -- не по очереди. Вы -- одновременно.
-- Хорошо,--отозвалсямистерДарлинг.--Ты готов,Майкл?Венди
сосчитала:раз, два,три,иМайкл проглотилмикстуру, амистер Дарлинг
спрятал стакан за спину.
Майкл завопил от возмущения, а Венди прошептала с укоризной:
-- Папа!
--Что "папа"! Да перестань ты вопить, Майкл. Я хотел выпить. Я просто
промахнулся.
Нэна вышла из комнаты, поглядев на него с молчаливым укором. Как только
дверь за ней закрылась, мистер Дарлинг зашептал заговорщически:
-- Послушайте, япридумал отменнуюшутку.Я вылью лекарство Нэне в
мисочку. Оно белое, и она подумает, что это -- молоко. И выпьет.
Он так и сделал. Лекарство действительно походило на молоко -- оно было
густым и белым. Мистер Дарлинг засмеялся, но его никто не поддер- жал.
-- Вот смеху-то! -- сказал он.
Новсемолчалии гляделинанего неодобрительно.Нэна вернулась в
детскую, и он сказал ей притворно-ласковым голосом:
-- Нэна, собачка, не хочешь ли попить молочка?
Нэнавильнула хвостом, подбежала ксвоей миске и начала лакать. Потом
она погляделананегосердито. Глаза ее стали влажными.Онаоби-женно
уползла к себе в будку.
Мистеру Дарлингу было чудовищно стыдно засамого себя,но он не желал
сдаваться.
Вошла миссис Дарлинг. В комнатецарило молчание. Она понюхала жидкость
в мисочке.
-- Ох, Джордж, да ведь это же твое лекарство!
--Япошутил! -- заоралон сердито.-- Никакойвозможности васвсех
рассмешить! Как я ни стараюсь!
Миссис Дарлинг успокаивала мальчиков. Венди гладила Нэну.
--Гладь, гладь, балуй ее, нежничай. Кто-нибудь приласкал бы меня хоть
раз в жизни. Да где там! Кто я для вас? Кормилец. Рабочий скот! Кому же надо
со мной нежничать!
-- Джордж,-- умоляла миссис Дарлинг,-- потише. Слуги могут услышать.
В доме всего-навсего была одна прислуга Лиза, маленькая, как лилипутик,
но они называли ее торжественно -- слуги.
-- Пустьслышат. Созови хоть весь свет. Но я не разрешу большеэтой
собаке царить в нашей детской.
Дети ударились в рев, Нэна пыталась с нимпомириться, но он отогнал ее
от себя. Он чувствовал себя настоящим мужчиной.
--Нечего! Нечего! Твое место --во дворе. И я тебя немедленно посажу
там на цепь.
-- Джордж, Джордж, прошу тебя,вспомни,чтоя тебеговорила о том
мальчишке.
Увы,он ничего не желал слушать.Он былполон намерения всем наконец
показать, кто в доме хозяин.Он приказал Нэне вылезти из будки, ноонане
послушалась.Тогдаон выманил ее всякимипритворно- ласковымисловами и,
когда она вылезла, схватил ее иповолоквониздетской.Онужасно себя
стыдился.И все равно не отступал. Когда он вернулся в дом, посадив Нэну на
цепь, он тер глаза кулаками и чуть не плакал.
Миссис Дарлинг сама уложила детей. В детской царила непривычная тишина.
Она зажгла ночники. Было слышно, как Нэна лаяла во дворе. Джон сказал:
-- Это оттого, что он ее сажает на цепь. Но Венди оказалась мудрее:
--Нет. Она не так лает, когда расстраивается. Это другой лай. Так она
лает, когда чует опасность.
-- Опасность?
-- Ты так думаешь, Венди?
-- Точно.
Миссис Дарлинг вздрогнула и подошлакокну. Оно было надежно заперто.
Онавыглянулав окно. Небо было густо наперчено звездами.Они всекак-то
сгрудились над домом, точно хотели увидеть, что же здесь произойдет. Парочка
самых маленьких звездочек подмигнула ей, но она не заметила.
Правда, какой-то непонятный страх сжал ей сердце, и она воскликнула:
-- И зачем только мы приняли это приглашение!
Даже Майкл, который ужепочтизаснул,почувствовал,что она
взволнована. Он приоткрыл глаза и спросил:
-- Мам, с нами ничего не может случиться, раз у нас горят ночники?
--Ничего, моесолнышко,--успокоила она его.--Они--какбудто
мамины глазки. Они будут вас охранять.
Онаобошлавсетрикроватки икаждомусказалаласковые слована
прощание.
Майкл обнял ее за шею:
-- Мамочка, как я тебя люблю!
Это былипоследниеслова,которые онаотнего слышала. Теперьона
услышит его не скоро.
Дом27был недалеко отих дома.Нонедавновыпал снег, и онишли
осторожно, чтобынезапачкать обувь.На улице уже никогоне было. Только
звезды над головой.
Звезды вообще-то красивые. Ноони не могут ни вочто вмешиваться. Они
могуттолько смотреть. Кажется, это для них наказаниеза что-то. А за что,
ни одна звезда уже не в силах вспомнить. Сказать, что бы они уж очень любили
Питера,--не скажешь.Онведьпроказник. И иногда дуетна них,пытаясь
погасить. Но и они не прочьпозабавиться, и поэтому в тот вечер они были на
сторонеПитера и им очень хотелось, чтобы взрослые поскорее ушли.Так что,
когда дверьвдоме 27 захлопнулась, в небе началось некоторое волнение,а
самая маленькая звездочка крикнула тоненьким голосом:
Питер, пора!


Глава третья В ПУТЬ! В ПУТЬ!

Еще несколько мгновений после того, как мистер имиссис Дарлингушли,
ночникивозле кроватей горели ярко.Это былиочень симпатичные огоньки, и
страшно жаль, что они проспали и не видели Питера. Но ночничок возле кровати
Венди вдруг заморгал и так сладко зевнул, что заразил зевотой два других, и,
прежде чем они успели дозевать, они -- все три -- погасли.
Теперь комната была освещена совсем другим огоньком, в тысячураз ярче
ночников. В этот самыймомент, когда мыговорим о нем,он шаритповсем
ящикамкомода, роетсяв шкафу, выворачивает тамвсе карманынаизнанкув
поисках тени Питера.
На самомделеэто не лампочка. Комната вся светитсяоттого, что свет
этот мечется как сумасшедший. Ноеслион остановится хоть на мгновение, вы
увидите, что это молоденькая фея, величиной, ну, например, с вашу ладонь. Ее
звали Починка, потому что она умела чинить кастрюлькии чайники. Она летала
от одногодома к другому (в этих домах тоже жилифеи,разумеется) и своим
мелодичнымголоскомвызванивала: "Чинить-паять,кастрюлькипочинять". Но
друзья за этот ееголосок,похожий на нежныйзвон колокольчика,привыкли
называтьееДинь-Динь.Одеваласьонавкороткоеплатьицеизажурных
листиков, которое к ней,кстати сказать, очень шло и подчеркивало изящество
ее фигурки.
Минутуспустяпосле того,какфеяпоявиласьв детской,маленькие
звездочки разом подули на окно, оно растворилось и в комнату влетел Питер.
Ровно половину пути к дому Дарлингов он нес Динь-Динь на руках, поэтому
он был весь обсыпан пыльцой, которой обычно посыпают себя феи.
-- Динь-Динь,-- позвалонтихонько послетого,как убедился,что
ребята спят.-- Динь, где ты?
Динь-Динь сиделавкувшине, и, надо сказать, ейэто очень нравилось,
потому что до сих пор ей никогда не приходилось попадать в кувшин с водой.
--Да вылезай ты из этогокувшина!Лучшескажи: ты нашла,куда они
девали мою тень?
В ответ раздалсянежный звон, как будтокто-то зазвонилвмаленькие
золотыеколокольчики.Так говорятфеи. Этоих язык. Онтакой тихий, что
обычно ребята его не слышат.
Диньсказала,что тень спрятана вбольшой коробке.Она имела в виду
комод.Питер подскочилккомоду, выдвинулодинза другимвсеящикии
вышвырнул их содержимое на пол. В одинмиг оннашел свою тень и такэтому
обрадовался, что не заметил,какзадвинул ящиквместе с находившейсятам
Динь-Динь.
Он был уверен, что как только он обнаружит свою тень, то сольется с ней
в одно целое, как сливаются в одну каплю две капли воды. Но ничего такого не
произошло, и Питер страшноперепугался.Он притащил из ванныкусок мыла и
попыталсяприклеитьтень мылом. Но у него ничегоне получилось. Тогдаон
уселся на пол и заплакал.
Онтак рыдал, что разбудилВенди. Она села на кровати.Надо сказать,
чтоона совсем не испугалась,увидевмальчишку, которыйплакал,сидя на
полу. Ей просто стало любопытно.
-- Мальчик,-- сказала она вежливым голосом.-- Почему ты плачешь?
Питертоже умелбыть вежливым, онкое-чему научилсяна торжествах у
фей. Поэтому он встал и изысканно поклонился. Венди это очень понравилось, и
она ему тоже отвесила поклон.
-- Как тебя зовут? -- спросил он.
-- Венди Мойра Энджела Дарлинг,-- ответила она.-- А тебя?
-- Питер Пэн.
-- И все?
-- Да,--ответилоннемножечко резко.Впервый разв жизниему
показалось, что имя его действительно коротковато.
--Прости,-- сказала Венди Мойра Энджела.-- Я ведь это и раньше знала.
-- Чепуха,-- сказал Питер.
-- А где ты живешь?
-- Второй поворот направо, а дальше прямо до самого утра.
-- Какой смешной адрес!
-- Ничуть не смешной,-- заявил он.
-- Япросто подумала, как же егонаписать на конверте?Онатут же
пожалела, что сказала про письма, потому что он ответил презрительно:
-- Мне не пишут писем.
-- Может, пишут твоей маме?
-- У меня нет мамы.
У негоне просто не быломамы. Ему мамаи небыланужна. Он вообще
считал, что мама человеку ни к чему. Но Венди стало его жаль:
-- ОПитер, теперь я понимаю,почемутыплакал. Онасоскочилас
кровати и подбежала к нему.
--Ясовсем не поэтомуплакал,-- возмутился он.-- А потому,что моя
тень не хочет ко мне прилипать. И вообще, я вовсе не плакса.
-- Она что, оторвалась?
-- Да.
ТутВенди увидела,чтотеньваляетсянаполу, такаясморщенная и
жалкая. Ей стало жаль Питера.
--Какой ужас,--сказала она. Но тутже улыбнулась, потому чтоуви-
дела, что он пытался приклеить ее мылом. "Вот мальчишка",-- подумала она.
К счастью, она сразу сообразила, что надо делать.
-- Ее следует пришить,-- сказала она взрослым голосом.
-- Что значит "пришить"?
-- До чего ты необразованный!
-- Ничего подобного.
-- Ладно,сейчас всесделаем,малыш,--успокоила его Венди.Хотя
ростом он был ничуть не меньше ее.
Она достала свойигольник и наперстоки сталапришивать тень к ногам
Питера.
-- Учти, будет больно.
-- Не заплачу,-- сказал Питер.
Он стиснул зубы и терпел.Вскоре тень была крепко к нему пришита, хоть
вид у нее и был немного помятый.
-- Надо бы ее сначала погладить утюгом! -- задумчиво сказала Венди.
НоПитеру, как и всякомумальчишке, было на это наплевать. Он в дикой
радости заскакал по комнате. Он уже забыл, что тень ему пришила Венди.
-- Какойяумный! --вопилон.-- Дочего умен--ужас! -- И он
прокричал петухом.
Приходится признаться,что онбыл чудовищнымзазнайкой.Вендибыла
поражена.
--Ты задавала!-- воскликнула она.-- А я, конечно, по-твоему, ничего
не сделала?
-- Ну, немножко.
-- Ах так! Ладно. Я удаляюсь.
Она прыгнулав постельи закрыласьодеялом с головой. Он сделал вид,
что уходит. Ноэто не помогло.Вендине выглянула. Тогда он сел на кончик
кровати и похлопал по одеялу босой ногой.
-- Венди,--сказалон ласковым голосом,-- неудаляйся, не надо.Я
просто такой. Я всегда кукарекаю, когда я собой доволен.
Она не вылезла из-под одеяла, но было видно, что она прислушивается.
--Венди,-- продолжал Питер,-- от одной девочкибольше толку, чемот
двадцати мальчишек.
Венди выглянула из-под одеяла:
-- Ты честно так думаешь, Питер?
-- Ага.
-- Какой ты хороший! Тогда я опять встаю.
Она села с ним рядышком на краю кровати.
-- Я даже подарю тебе поцелуй.
Питер не знал, что это такое. Он протянул руку ладошкой вверх.
-- Подари.
-- Ты знаешь, что такое поцелуй?
-- Подаришь, так буду знать.
Венди не хотела его смущать. Она протянула ему наперсток.
--Хочешь, ятебе тоже подарю поцелуй? --сказал Питер. Венди слегка
наклонилась к нему.
-- Если ты хочешь...
Питер оторвал от своей курточки желудь, который служил ему пугови- цей,
и протянул Венди.
-- Спасибо. Я буду носить твой поцелуй на цепочке.
Онаприкрепила егок цепочке, которая была у нее на шее.И прекрасно
сделала. Как потом выяснится, это однажды спасет ей жизнь. Венди знала, что,
когдалюдизнакомятся,принятоспрашивать,сколько им лет.Вендибыла
воспитанной девочкой и любила делать то, чтопринято. Онаспросила Питера,
сколькоему лет,ивдругпоняла,что спрашивать было ненужно. Унего
сделалось такое лицо,точно онпопална экзамени ему достался билет про
неправильныеглаголы,аонхотел,чтоб его спросили проТрафальгарскую
битву.
-- Не знаю,-- ответил он с неохотой.-- Но вообще-то я еще маленький.
--Я, Венди, удрал из дому в тот самый день, как родился.
Питер понизил голос:
--Я услыхал,как мама ипапа говорилиотом,кемябуду, когда
вырасту и стану взрослым мужчиной.А я вовсе не хочу становитьсявзрослым
мужчиной. Я хочу всегда быть маленьким и играть. Поэтому я удрал и поселился
среди фей в Кенсингтонском парке.
Вендипоглядела на него с восторгом. Питеротнес этот восторг на счет
того,чтоон непобоялсяудрать издома. Но на самомделе ее восхитило
знакомство с феями.
Она стала сыпать вопросами, и это немного его удивило.Для него в феях
не былоничего необычного, онинадоедалиему, попадались подноги итак
далее.Новообще-тоон ихлюбил.Онрассказал Венди,какони впервые
появились:
--Понимаешь, когда родился первыйребенок на свете и он в первый раз
засмеялся,то его смехрассыпался на тысячу мелких кусочковииз каждого
появилось по фее.Итак было задумано, чтобы укаждогоребенка была своя
фея.
-- Так и получается?
--Нет. Ребята уж очень умные стали. Чуть подрастут -- и уже не верят,
что на светеесть феи.А стоиттолько кому-нибудь сказать: "Глупости, нет
никаких фей",-- как одна из них тут же падает замертво.
Емунадоелоговоритьофеях.Онприслушался.Егоудивляло,что
Динь-Динь до сих пор ни разу не подала голоса.
Не понимаю, куда она подевалась. Динь, где ты?
У Венди забилось сердце.
--Питер! -- закричала она, хватаяегоза руку.-- Уж не хочешь ли ты
сказать, что здесь, в комнате,-- фея?
-- Была только что,-- сказал оннебез раздражения.-- Ты не слышишь
ничего?
Они вместе прислушались.
-- Вродезвеняткакие-то колокольчики,--сказала Венди.-- А больше
ничего.
--Тогда это и есть Динь. Она так разговаривает. Ага,мнекажется, я
тоже слышу.
Звондоносился состороны комода.У Питеравдруг сделалосьвеселое
лицо. Ни у кого не бывало такоговеселого лица, как у него. И какой звонкий
был у него смех! Он все еще умел смеяться, как смеются в первый раз в жизни.
-- Венди,-- прошептал он,-- кажется, я задвинул ее вместе с ящиком!
Он выпустил бедняжку Динь изящика, иона заметалась в воздухе, ругая
его на чем свет стоит.
--Ладно, не ругайся,-- сказал Питер.-- Ну,виноват,виноват. Только
откуда мне было знать, что ты там сидишь?
--Питер,-- попросилаВенди,--пусть она постоит минутку,я хочу ее
рассмотреть!
-- Они редко когда останавливаются,-- заметил Питер.
Но на минуточку она все же задержалась на часах с кукушкой.
--Ой, какая хорошенькая! --поразилась Венди, хотялицоу Динь все
еще было искажено злостью.
-- Динь,-- произнес Питердружелюбным тоном,-- эта леди хочет, чтобы
ты стала ее феей.
Динь ответила какой-то дерзостью.
Что она говорит, Питер?
Ему пришлось переводить:
-- Онанеочень-товоспитанна.Онаговорит,чтотыбольшаяи
безобразная девчонка. И что она -- моя фея. Он попытался ее урезонить:
--Ты не можешь быть моей феей, Динь, потому что я -- мужчина, а ты --
женщина.
-- Дурачокты,--сказалана это Динь и упорхнулавванную. Венди
продолжала приставать к Питеру с расспросами:
-- Ты больше не бываешь в Кенсингтонском парке?
-- Почему. Бываю иногда...
-- А больше всего где бываешь?
-- Там, где потерянные мальчишки.
-- Кто они такие?
-- Ребята,которыевывалились из колясочек, пока нянькизевалипо
сторонам. Когдаребята выпадут из коляски и их семь дней никто не хватится,
тогда они отправляются в страну Нетинебудет. Я там -- их командир.
-- Как здорово!
-- Здорово-то здорово, да скучновато. У нас ведь нет там девчонок.
--Какой ты молодец, что так говоришь про девочек. Вот, например, Джон
-- вот он там спит,-- так он девчонок просто презирает.
Вместо ответаПитерподошелккроватии таклягнул Джона, что тот
вывалился из кровати вместе с подушкой и одеялом.
Венди на него рассердилась.
-- Ты пока что тут не командир,-- сказала она недовольнымтоном.Но
Джон продолжал спать на полу.
-- Ладно,-- сказала Венди.-- Ты ведь не хотел ничего плохого. Так что
можешь подарить мне поцелуй.
-- А я думал, ты подарила его мне навсегда.
-- Ой, я совсем забыла. Подари мне, пожалуйста, наперсток.
-- А что это еще такое?
-- Это вот что.
Венди поцеловала его в щеку.
-- Подумать только! Ты хочешь, чтобы я тебе подарил наперсток?
-- Если ты сам захочешь.
Питер поцеловал ее, и в ту же минуту она испуганно вскрикнула:
-- Ты что, Венди?
-- Кто-то больно дернул меня за волосы!
--Это, наверное, Динь.Оначто-тосегодня, какникогда,
развоевалась. И точно -- это была Динь. Она носилась в воздухе и бранилась.
--Она говорит, что будет дергатьтебя за волосыкаждый раз, какты
будешь дарить мне наперсток.
-- А почему?
-- Динь, почему?
-- Дурачок ты,-- опять сказала Динь.
Питер не понял почему, а Венди поняла.И огорчилась.И еще онаочень
огорчилась, когда он сказал, что прилетал к ним в детскую вовсе не ради нее,
а чтобы послушать сказки.
--Понимаешь, я ведь не знаюсказок. И никто из потерянных мальчи шек
не знает ни одной сказки.
-- Вот ужас-то! -- сказала Венди.
--А знаешь, почему ласточкистроятгнезда под стрехами домов? Чтобы
слушать сказки. Твоя мама рассказывала тебе такую прекрасную сказку, Венди!
-- Это какую же?
--Пропринца, которыйискалдевушку,потерявшуюхрустальный
башмачок.
-- Питер, это ведьЗолушка!Онеепотом нашел, ионижили очень
счастливо.
Питер пришел в такой восторг, что тут же вскочил и побежал к окну.
-- Ты куда? -- закричала Венди, предчувствуя что-то недоброе.
-- Рассказать другим мальчишкам.
-- Не уходи, Питер. Я ведь знаю еще и другие сказки.
Она произнесла именно эти слова. Таким образом, нельзя не признать, что
она сама ввела Питерав искушение и немного быласама виноватав том, что
потом случилось.
Питер отошел от окна,новглазах егомелькнулокакое-то странное,
жадное выражение. Венди надо было насторожиться. Но она не насторожи- лась.
--Каких толькосказокя бы не порассказала мальчишкам!-- восклинула Венди.
И Питер тут же схватил ее и потащил к окну.
-- Отпусти сейчас же! -- приказала она ему.
-- Венди,летимсо мной,расскажи мальчишкам сказку,-- просилон.
Конечно, ей польстила такая просьба, но она возразила:
--Господи, да как же я могу? Ты подумал о маме? И к тому же я не умею
летать.
-- Я тебя научу.
-- Летать?
--Я тебя научу запрыгивать ветру на спину. И мы тогда полетим вместе!
-- Ух ты!
--Венди,ты толькоподумай: вместотого чтобыспать,мы могли бы
летать по небу и болтать со звездами!
-- Ух ты!
-- И ты бы увидела настоящих русалок.
-- Русалок? С хвостами?
-- Вот с такими длинными.
-- Ой!
Питер старался пустить в ход всю свою хитрость.
-- А как мы бы стали все тебя уважать, Венди!
Венди мучили сомнения. Похоже было, что она не согласится.
Питер продолжал безжалостно:
--Венди, ты подтыкала бы нам одеяла по ночам. Ведь нам никтоникогда
не подтыкал одеяла.
-- Ох!
--Ты бы штопала нашу одежду. Ты бы сшила нам карманы. У нас ведь ни у
кого нет ни одного кармана. Ну как тут устоять?
--Ой, до чего ж интересно, Питер!Питер, аты мог бы научить летать
Джона и Майкла?
--Еслихочешь-- пожалуйста,--сказалон равнодушно. Он подошел к
мальчишкам и начал трясти.
--Вставайте!-- кричалаВенди.-- ПитерПэн унас.Оннаучит нас
летать.
Джон протер глаза.
-- Встаю.
Но, собственно говоря, он уже был на полу. Майкл тоже вскочил,и сна у
него не было ни водном глазу,как будто он ине ложился.Но Питер вдруг
сделал знак замолчать. Все стали напряженно прислушиваться.Вроде бы стояла
мертвая тишина. Вроде все в порядке. Нет, постойте. Не все в порядке. Дело в
том, что Нэна, которая отчаянно лаяла весьвечер, вдруг затихла. Вот эту-то
тишину они и уловили.
-- Гасите свет. Прячьтесь! -- распорядился Питер.
Когда вспальню вошла Лиза,держа Нэнуза ошейник, казалось, что все
троеспят как ангелы и тихонько сопят во сне. Они и в самом деле сопели. Но
только понарошку, не в постелях, а спрятавшись за занавесками.
Лиза быласердита:она сбивала накухнесливки длярождественского
пудинга, а Нэна мешала ейсвоими, как ейказалось, бредовыми тревогами. Ей
пришлосьброситьработу.Тесто перестаивалось. Онарешила,что уж лучше
сведет Нэну на минуточку в детскую, крепко держа за ошейник, конечно.
--Нувот,дуреха. Ничего не случилось.Всетвоиангелочки спят в
своих постельках.
Тут Майкл так старательно засопел, что чуть было не испортил все дело.
Нэназнала эти фокусы. Онасталарваться изрук.НоЛизадержала
крепко.
--Ну, хватит, Нэна,--сказала онаи вытолкала собакуиз детской.--
Или ты замолчишь, или я пожалуюсь хозяину и ты получишь трепку.
Она сновапривязаланесчастную собакуво дворе. Нэна не успокоилась.
Она залаяла еще громче. Пустьхозяева зададутейхорошуютрепку,только
пусть скорее бегут домой из гостей и спасут детей.
Но Лиза не выполнила угрозу и вернулась на кухню к своим пудингам. Нэна
поняла, что помощиждать неоткуда. Она стала рваться сцепи, и наконецее
усилия увенчались успехом. Уже через мгновение она ворвалась в гостиную дома
номер 27, и мистер и миссис Дарлингпоняли,что с детьмислучилось что-то
ужасное. Они выскочили на улицу, даже забыв попрощаться с хозяйкой.
С тех пор, как Нэна побывала в детской,прошлоцелых десятьминут. А
Питер Пэн может достичь за десять минут очень многого.
Но давайте посмотрим, что произошло в детской.
--Все в порядке! -- объявил Джон, выходя из укрытия.-- Слушай, Питер,
ты в самом деле умеешь летать?
Не утруждая себя ответом, Питер облетел комнату.
-- Вот это да! -- закричали Джон и Майкл.
-- Как это прекрасно,-- отозвалась Венди.
-- Я прекрасен, иэтовсем известно,--опять позабыло скромности
Питер.
Казалось,что летатьсовсем нетрудно, и они попробовали,подпрыгивая
сначала на полу, апотом -- накроватях. Но у них ничегоне выходило. Они
падали.
-- Выпростоподумайтео чем-нибудьхорошем, ваши мысли сделаются
легкими, и вы взлетите.
Он снова немного полетал по комнате.
-- Погоди,немелькай,--попросилДжон.--Покажи всесначалаи
медленно.
Питер снова показал. И медленно. И быстро.
-- Я, кажется, понял, Венди! -- закричал Джон.
Ноон ничегоне понял. Никто изнихничего не мог понять, хотя даже
Майкл уже умел читать двусложные слова, а Питер не отличал А от Б.
В общем-то Питер их дурачил. Ниодин человек не сможетвзлететь, пока
его не посыплют пыльцой, которой обсыпаются феи.
Ксчастью, он весь был перепачкан такой пыльцой. Онпросто подул себе
на руку, и пыльца осела на всех троих.
--Теперь поведи плечамиирасслабься,--скомандовал он. Первым все
это проделал Майкл. Его тут же подкинуло вверх.
--Я летаю! -- взвизгнулон от восторга. Джон и Венди проделали то же
самое.
-- Как здорово!
-- Ух ты!
-- Гляди, я летаю!
-- И я!
У нихполучалось не так складно,как у Питера. Они болтали ввоздухе
ногами, но головы их касалисьпотолка,точно воздушныешарики. И это было
очень приятно.
Питер взял былоВенди за руку, но Динь пришла от этого в такую ярость,
что он разжал кисть.
Ониподлетали кверху, потомвновь опускались,иснова-- вверх,и
вокруг комнаты.
--Послушайте, почему бы намне полетатьснаружи,--вдруг сообразил
Джон.
Питер как раз этого и добивался.
Майкл готов был вылететь хоть сию минуту -- он хотел выяснить, за какое
время он пролетит миллиард миль. Но Венди все еще сомневалась
-- А русалки? -- подначивал Питер.
-- О!
-- К тому же -- там есть пираты.
-- Пираты!--закричалДжон,надевая своюшляпудлявоскресных
прогулок.-- Летим немедленно!
В это самое мгновение мистери миссис Дарлингвыбегали из дома но мер
27. Онисразуже выскочили на мостовую, чтобы поглядеть на окно в детской.
Онобыло закрыто, но в комнате полыхал свет, и самое ужасноезаключалось в
том, что они разглядели три фигурки,которые кружились по комнате, но не по
полу, а под потолком.
Ой, нет, не три, а четыре!
Дрожащими руками они открыли парадную дверь.
Мистер Дарлинг хотелринутьсявверхпо лестнице,но миссисДарлинг
сделалаемузнак,чтобыонподкралсяпотихонечку.Онадажепыталась
заставить свое сердце стучать потише.
Успеют ли они вовремя добраться до детской?
Прекрасно, еслиуспеют.Мы тогда вздохнемс облегчением, но затоне
получитсяникакойсказки.Ноеслине успеют, непугайтесь.Явам
торжественно обещаю, что все кончится благополучно.
Они бы добрались вовремя, если бы не звезды. Они все время наблюдали за
ними. Звездысноваподулинаокнои распахнули его, асамаямаленькая
звездочка пискнула:
-- Давай, Питер!
И Питер понял, что нельзя уже терять ни секунды.
--В путь!--крикнулонповелительнымголосом и гут же выплыл по
воздуху прямо в ночь, а Венди, Джон и Майкл вылетели следом.
Мистер имиссисДарлинг иНэна вбежали вдетскую.Слишкомпоздно.
Птички выпорхнули из гнезда.


Глава четвертая ПОЛЕТ

Второй поворотнаправо, а дальше прямо до самогоутра. Питерсказал,
что это и есть то место, где находится остров Нетинебудет. Но даже птицы, на
что умеют находить страны и острова по своим птичьим картам,-- даже птицы не
смогли бы ничего отыскать по такому адресу. Строго говоря, никакой этои не
был адрес.Просто Питер сболтнул, что емув тот момент пришло в голову. Он
частенько проделывал такие вещи.
Но поначалу Венди и мальчики верили каждому его слову.
Сейчас они кружилив свободном полете, не жалеливремени даже нато,
чтобы облетать колокольни иострые шпили зданий,и смеялись над собой, что
еще совсем недавнорадовались полету всего лишь под потолком своей детской.
А когда это было "недавно",они исами незнали. Они все летели и летели.
Временами становилось темно, потомопятьсветло, было то холодно, то снова
теплело.
Джону казалось, что они пролетели уже сквозь три ночи и пронеслисьнад
двумя морями.
Иногдаони чувствовали голод. Тогда Питер очень смешноих кормил.Он
гнался за какой-нибудь птицей, которая несла в клюве что-нибудь съедобное, и
отнималеду.Птица гналась заним, догоняла его, отбирала пищу,аПитер
снова ее нагонял, и так они радостно летали друг за другом, а потом, веселые
идовольные, расставались. Венди немножкопугал такой способ добывать еду,
тем более что ей показалось, что Питер другого и не знает.
Иногда они засыпали на лету, что было очень опасно, потому что при этом
ониначинали падать сголовокружительной высоты, а самое страшное было то,
что Питеру это казалось забавным.
-- Эй, глядите, опять он полетел вниз! -- вопилон в восторге, когда
задремавший Майкл камнем устремился вниз.
--Сейчас же спаси его!-- кричала Венди, с ужасом глядя на холодное,
злое море под ними.
В конце концов Питер "нырял" за ним вслед и подхватывал его в последнюю
минуту, когдаон уже вот-вот должен был стукнуться о поверхность воды. Надо
сказать, делал онэто оченьизящно иловко. НоВендисердилась на него,
потомучто он ужоченьпри этом любовался собойи покрасоваться ему было
важнее, чем спасти человеку жизнь.
Питер-томогсколькоугодноспатьв воздухе,непадая. Он просто
ложился на спину и как будто плыл. Происходило эточастично оттого, что сам
он был легонький как пушинка.
--Венди, вели, чгобы он перестал воображать,-- сказал Джон.
--Тихо,-- шепнулаВенди.-- Не ссорься с ним. Представь себе, если он
нас здесь бросит!
-- Тогда мы вернемся назад.
-- Как же мы без него найдем дорогу?
-- Ну, тогда мы полетим дальше.
--В том-то и ужас, что нам придется лететь все дальше и дальше. Мы же
не знаем, как нам остановиться.
Иэтобылов самомделетак.Питерпозабылпоказать,какнадо
останавливать полет.
--Уж на самый худой конец,-- сказал Джон,-- мы будем лететь и лететь,
и облетим Землю -- она же круглая,-- и вернемся домой с другой стороны.
-- А кто будет нас кормить?
-- Мы сами. Видала, как я ловко отнял добычу у орла?
--Да-а.С двадцатойпопытки.И если даже мы сами научимся добывать
еду,гляди,какмы неуклюже летаем -- вечнонатыкаемсяна облака,если
Питера нет рядом и никто не ведет нас за руки.
Идействительно, они все время налетали на облака, и царапались о них.
и наставляли себе синяки и шишки.
Питер иногда улетал от них,потому чтоумеллетатьгораздо быстрее.
Иногда он вдруграз-- и скроется из виду. Какие-то у него там происходили
своиприключения,окоторыхонимненаходил нужнымрассказывать.А
случалось и так, что, возвратившись, он как-то странно смотрел на них, точно
успевал забыть, кто они такие.У него делалиськакие-то чужие,неузнающие
глаза. Венди даже однажды перепугалась и крикнула ему:
-- Я -- Венди, разве ты забыл?
Питер очень смутился и попросил прощения:
-- Пожалуйста,Венди,когда тебе покажется,что ятебя забыл,ты
крикни: "Я -- Венди". И я сразу же вспомню.
Все это было как-то тревожно.
Так они летели и летели и уже стали приближаться к острову Нетинебудет.
Ине столько потому, что Питер и Динь хорошо знали дорогу,сколько оттого,
что остров сам отправился им навстречу. Он сам искал их в пространстве.
Надосказать, что только в этом случаеи можно достичьего волшебных
берегов.
-- Вон он виднеется,-- сказал Питер будничным голосом.
-- Где? Где?
-- Там, куда показывают все стрелки.
И действительно, миллионзолотых стрелочекуказывалдетям всторону
острова.Этоихдругсолнышконаправило стрелки, чтобыпомочь им найти
дорогу, прежде чем самому лечь спать.
Вам может показаться странным, но они сразу узнали остров, точно они на
нем когда-то побывали и теперь возвратились обратно.
-- Джон, смотри, вон твоя перевернутая лодка!
-- Майкл, гляди, вон твой вигвам!
-- Посмотри, Венди, из твоего шалаша выходит ручной волк!
-- Ой, Джон, я вижу поселение индейцев.
--Где, где? Дай я посмотрю. Я тебе сразу скажу по форме дыма, вы- шли
ли они на военную тропу.
-- Вон там, за Волшебной рекой.
--Вижу. Ого! Краснокожие -- на военной тропе!
Питеру было слегка досадно, что они так много знают проего остров. Он
хотелбыло сними поссориться, новсетрое ребят вдруг как-тостранно
притихли.
Солнечные стрелки погасли, солнце скрылось, стало темнеть.
На них вдруг напала тоска. Конечно, они давнобылизнакомы с островом
Нетинебудет. Но там, дома, в детской,онбыл какбудтошнийи нестрашный, и
рядом была Нэна, и горели ночники.
Питертожекак-то посерьезнел.Ничто вроде быне мешалоим
продвигаться, но полет вдруг замедлился,точно ввоздухе какие-то недобрые
силы противились им.
-- Они не хотят, чтобы мы приземлились.
--Кто они? -- спросила Венди.
Питер промолчал. Он пристально смотрел на землю и не терялприсутствия
духа.
--Что бытыхотел сначала,-- спросил он Джонаспокойным голосом,--
чтобы с нами приключилось приключение или лучше сперва попить чаю?
-- Попить чаю,-- ответила за него Венди.
-- А какое приключение? -- спросил Джон осторожно.
--Там внизу, в пампасах, спит пират. Хочешь, спустимся и убьем его?
-- Я его не вижу,-- сказал Джон, помолчав немного.
-- Я вижу.
-- А если он проснется?
--Ты что же думаешь,-- возмутился Питер,-- я стану убиватьчеловека,
когда он спит? Я сначала сам его разбужу!
-- А тут много пиратов? -- спросил Джон опасливо.
-- Куча.
-- А кто их предводитель?
-- Капитан Крюк.
-- Джез Крюк?! Знаменитый пират из книжки?
-- Так точно.
Майкл,тотпростосразузаревел,аДжонмогговоритьтолькос
остановками,переводядыхание,потомучтоимпрекраснобылаизвестна
репутация пирата Джеза Крюка.
--Это тот, кто служил боцманому самого капитана ЧернаяБорода?--
прошептал Джон.-- Онжестрашнее всех! Его боялся даже бесстрашный Жареный
Бык.
-- Тог самый и есть,-- подтвердил Питер.
-- А как он выглядит? Он большой?
-- Стал чуточку поменьше.
-- Как это?
-- Я откромсал от него кусочек.
-- Ты?
-- Я! -- ответил Питер резко.
-- Я не хотел тебя обидеть.
-- Ладно уж.
-- А что же ты у него отрезал?
-- Правую руку.
-- И теперь он не может сражаться?
-- Как бы не так!
-- Он что, левша?
-- У него теперь вместо руки -- железный крюк, он как коготь.
-- Коготь!
-- Послушай, Джон!
-- Да?
-- Ты мне теперь должен говорить: "Есть, сэр!"
-- Есть, сэр!
--Вот что. Всякий, кто служит под моей командой, далмне обещание. И
ты должен тоже дать. Джон побледнел.
--Оно заключается в следующем. Если мы встретимсяс ДжезомКрюком в
открытом бою, ты не должен его убивать. Это сделаю я.
-- Есть, сэр! -- быстренько согласился Джон.
Сейчас имбыло не так жутко, потому что Динь летела рядом и в ее свете
ониясноразличалидругдруга. Онаслеталана островитеперь что-то
сообщала Питеру своим колокольчиковым голосом.
--Онаговорит,--переводилПитер,--чтопиратызасеклинаше
приближение и теперь они выкатывают Большого Тома.
-- Пиратскую пушку?
-- Ага.Им с земливиден огонек Динь. Иесли они сообразят, что мы
летим рядом с ней, они дадут залп.
-- Вели ей улететьотсюда, Питер! -- закричали Майкл,Джон иВенди
разом.
Но он отказался.
-- Онасама напугана. Не думаете ли вы,что я могу отослать ее одну
неведомо куда, когда ей и так страшно?
В этотмомент свет заколебалсяв воздухе икто-то ласково, легонечко
ущипнул Питера.
-- Тогда скажи ей,-- умоляла Венди,-- чтобы она погасила свет.
--Она не может. Этопочтиединственная вещь, которую феинемогут
сделать сами. Он гаснет сам по себе, когда они засыпают.
-- Тогда вели ей заснуть,-- почти что скомандовал Джон.
--Неможет она спать, покаейне захочется.Это,пожалуй, вторая
вещь, которую феи не могут сделать. Если б у кого-нибудь из насбыл карман,
ее можно было бы туда засунуть.
Новы помните -- они вылетели в такой спешке, чтопереодеватьсябыло
некогда. Так что на всех четырех не нашлось ни одного кармана.
Вдруг Питера осенило. Шляпа!
Динь согласилась туда залезть. Правда, шляпатак иосталась в руках у
Джона,аона-то надеялась, чтоее понесет Питер.Но вот Джон обочто-то
стукнулся коленкой, и Венди взяла у него шляпу из рук.
Ах, не надо было этого делать! Потому что из-за этого случилась беда.
Благодаря шляпе огонька не было видно, и они летели в полной темноте. К
томуже былоудручающе тихо. Только один раз они услышали странныезвуки.
Внизу что-то хлюпало. Питер сказал, что это дикие звери лакают воду у брода.
Да еще показалось, что сухие деревья скрипят сучьями, но Питер объяснил, что
это краснокожие точат ножи.
Потом опять наступила мертвая тишина.
-- Хоть бы раздался какой-нибудь звук,-- сказал Майкл.
Исловно вответвоздухсодрогнулсяотстрашноговзрыва.Пираты
выстрелили по ним из Большого Тома.
Гул пронессяпогорам, казалось, чтоэхо без конца повторяет грозным
голосом: "Где они, где они, где они?"
Венди, Джон и Майкл, перепуганные насмерть, ясно ощутили разницумежду
островом понарошку и тем, когда он, придуманный ими самими, вдруг становится
существующим на самом деле.
Когданебесапонемножкууспокоились,Джон и Майкл оказались однив
полной темноте.
-- Майкл, нас застрелили? -- спросил Джон дрожащим шепотом.
-- Я еще не понял,-- таким же шепотом ответил Майкл.
Сейчас-то мыуже знаем, чтоникто тогда небыл ранен, толькоПитера
взрывной волной понесло в сторону открытого моря, а Венди подкинуло вверх, и
она оказалась наедине с Динь-Динь.
Хорошо, если бы Венди в этот момент выронила шляпу из рук.
Никому не известно, обдумала ли Динь свой коварный план заранее, но она
выпорхнула из шляпы и полетела, указывая Венди дорогу и стараясь заманить ее
туда, где ее ждала гибель.
Нельзя сказать, чтобы Динь была такая уж плохая. Вернеесказать так: в
этот моментДиньбыла вся насквозь плохая. Все делов том, чтофеи такие
маленькие,чтовнихпомещается только одно чувство --либозлое, либо
доброе. Они могут изменяться. Но изменяться им приходится целиком.
СейчасДиньбыла вся заполнена ревностью. Какие слова она говорила на
своемколокольчиковомязыке,Вендипонять немогла. Но ей казалось, что
огонек феи ейподмигиваети сообщает:"Летиза мной вслед,и всебудет
хорошо".
А что было делать бедной Венди?
Она позвалаПитера, потом окликнула Майклаи Джона. Нотолько эхо ее
передразнило,иниктонеотозвался.Она покаещенепонимала, как ее
ненавидит фея Починка, сокращенно Динь-Динь. Испуганная ипотерян- ная, она
летела вслед за ее огоньком навстречу своей судьбе.


Глава пятая ВСАМДЕЛИШНЫЙ ОСТРОВ

Чувствуя приближениеПитера,островНетинебудетвновь оживал.Надо
сказать, что, когда Питер отсутствовал, жизнь на острове замирала.
Феиотсыпались по утрам, звери занимались своими зверенышами,индейцы
пировали по шесть дней кряду,апираты и мальчишки, наталкиваясьдругна
друга, разве что простокусали друг друга запалец. Другое дело, когда тут
бывалПитер. Онтерпеть немог спокойствия.И теперь, когдаонбыл уже
близко, все обитатели острова зашевелились.
Втотвечеросновныесилыострова располагались следующим образом.
Потерянныемальчишкиразыскивалиместо,гдеприземлитсяПитер.Пираты
разыскивалимальчишек,краснокожиеразыскивали пиратов, дикие звери
разыскиваликраснокожих, чтобыих съесть. Ивсе ониходили иходилипо
кругу, потому что двигались с одинаковой скоростью.
Если мы сейчассвами вообразим,чтоукрылисьв зарослях сахарного
тростника, то мы увидим, как мимо, крадучись, проходят мальчишки, по одному,
взатылок,икаждыйдержитв руках кинжал.Посколькуим категорически
запрещено быть похожими на Питера, тоониодеты не в листья, а вмедвежьи
шкуры.ПервымпроходитБолтун.Он вполне отважный парень, толькоужасно
невезучий. Ониспыталменьше всех разныхпри ключений, потомучто важные
событиячащевсего совершаются тогда, когда Болтун только что завернулза
угол. Например,когдавсе спокойно иблагополучно, Болтун идет поднабрать
хворостадлякостра. И вдруг -- трах! -- тут-то все случается. Он приносит
хворост и выясняет, что великая битва с пиратами произошла как раз без него.
Но он от этого не ожесточился. Даже наоборот. Я бы сказал -- подобрел.
Бедный бодрыйБолтун. Надним навислаопасность. ФеяДинь-Динь ищет
орудие мщения, а простодушного Болтуна легче всего провести!
Если бы он мог услышать, мы бы крикнули ему: "Берегись феи Динь- Динь!"
Но мы не можем этого сделать -- ведь на самом-то деле мы не на острове.
СледомидетКончик,самыйвеселыйи жизнерадостный,азаним --
Малышка.Ему кажется,чтоон хорошопомнитто время, когдаонещене
потерялся,ипоэтомупоглядываетна всех сверхувниз.Четвертым шагает
Кудряш. Онтакой отчаянныйозорникитакчасто несет наказаниеза свое
озорство,что,когда Питертребует:"Пустьвстанет тот, ктоэто натво-
рил".-- Кудряш тут же вскакивает, незадумываясь надтем,ктовиноват на
самомделе. Дальше идут Двойняшки. Ихбессмысленноописывать, потомучто
обязательно окажется, что говоришь не про того, а про другого.
Мальчишки уходят в темноту, дорога минуту остается пустой и мрачной. Но
ровно через минуту на нейпоявляютсяпираты. Нопрежде чем их увидеть, мы
услышим их ужасную песню:
Йо-хо, поднимем якоря,
Мы черные пираты.
Нас ждут кровавые моря,
Ой-хо, крепи канаты!
Свет не видел такого кровожадного, злого и бесстыжего сброда! Онивсем
хорошо известны по книжкам про пиратов! Первым вышагивает итальянец Чекко --
рукавазакатаныпо локоть,в ушах --огромные круглые серьгииз золотых
монет, заним, чуть отставая, топает огромный негр,который сменил столько
имен,что и сам не помнит, как его зовут. Дальше следует Билл Джукс, весь с
ног до головы покрытый татуировкой, а сразу за ним идет Коксон. Говорят, что
он -- родной братзнаменитого кровавого Черного Мерфи, ноэтопока что не
доказано.Его догоняетджентльменСтарки, который некогда был учителемв
младших классах. Кажется, он все еще сохраняет свою манеру убивать изысканно
и утонченно. Чутьпоотстав, идет Сми,в отличие отдругих он убивает свою
жертву попросту, не издеваясь над ней. Но это далеконе все. За ними топают
Робт, Муллинз, Элф Мейсон и много других негодяев,которыххорошо знаюти
которых смертельно боятся жители побережий.
Весь этот сброд вышагивает не просто так. Они волокут на веревках грубо
сколоченнуюколесницу,вкоторой развалясь сидит их предводителькапитан
Джеймс, или, как он сам себя называет, ДжезКрюк. Вместо правой руки у него
--железныйкрюк,которым вданныймомент онпогоняетсвоюбанду. Он
обращаетсясо своими людьми жестокои бесчеловечно.Иони егобоятсяи
слушаются. Кожа капитана мертвенно- бледна, черные волосы, завитые в локоны,
спадают наплечи, глаза егонезабудкового цвета. Все это вместе производит
ужасающеевпечатление. Да,надоеще добавить,чтоон всегдапотрясающе
вежлив,даже сосвоей жертвой, которую ончерез мгновение отправит на тот
свет. Ворту ондержитособоеприспособление своего собственного
изобретения, с помощью которого он может курить одновременно два сигары.
Таков тот ужасныйчеловек, с которымПитеру Пэнупредстоитжестокая
борьба. Кто из них победит?
По той же самой тропе в полной темноте, легко ступая, крадутся индейцы.
В руках у каждого--томагавк инож. Их голые тела -- в боевой раскраске.
Возглавляет шествие ВеликаяМаленькая Пантера, храбрый вождь, а замыкает --
Тигровая Лилия, принцесса, отважная,холодная, веселая. Нет такого индейца,
который не предлагалбы ей стать его женой. Но она отгоняет их от себя, как
мух.Шаги индейцевнеслышнывовсе,слышно толькодыхание. Онислегка
попыхивают,потому что растолстели отсвоих пиров. Но ничего -- онискоро
похудеют.
Краснокожиеисчезают, точно тени, и на их местенатравепоявляются
дикие звери: львы, тигры, медведи и прочие, более мелкие хищники. Они тяжело
дышат, высунув языки. В эту ночь все они голодны.
Когда они проходят, показываетсяфигураогромного крокодила. Скоро мы
узнаем, за кемон охотится. Крокодилуходит, а на тропеснова появ ляются
мальчишки.
Итаконибудутходитьпокругу,покакто-нибудь из пиратовне
споткнется и движение не замедлится. Тогдаразразится бой. Нопока что все
идутразмеренно.Всезорко глядят вперед,иниодинне понимает,что
опасностьможет подкрадываться сзади. Это лишний раз доказывает, что остров
Нетинебудет -- всамделишный.
Первымииздвижениявыпалимальчишки.Ониплюхнулисьналужайку
недалеко от их подземного обиталища.
--Хоть бы уж Питер скорей возвращался,-- встревоженно повторял каждый
из них. Хотя, надо заметить, каждый был и выше ростом, и ширев плечах, чем
их командир.
-- Я единственныйизвас, кто не боится пиратов,-- заметилМалышка
довольнопротивным голосом.-- Но всеравно мнебы тоже хотелось,чтоб он
вернулся. Он бы рассказал нам, что там дальше случилось с Золушкой.
Они ещенемножко поговорили о Золушке.Болтун сказал, чтоон уверен,
что его мама очень на нее похожа.
--А я не помню,--сказал Кончик.-- Помню только, что онавсевремя
говорила:"Иметьбымнесобственныеденьги".Янезнаю,чтозначит
"собственные деньги", но я с удовольствием бы их ей подарил.
Вдругониуслышаликакой-то отдаленный звук. Мы с вами,чей слух не
изощрен жизнью в диких лесах, вряд ли бы что-нибудь разобрали. Но они вскоре
отчетливо услышали звуки мрачной песни:
Коль вы не спрятались в дома,
Пусть не ждут от вас вестей.
На нашем флаге смерть сама
И парочка костей.
И тут же мальчишки... Постойте, а где же они? Я вам расскажу где.
Все, кроме Кончика, который отправился в разведку, уже укрылись в своем
жилище под землей. Как же они туда попали? Никакой двери нигде не видно. Ни,
например, вязанкихвороста, которуюотодвинешь --атам входвпещеру.
Однако приглядитесьпопристальнее.Вы увидите семь большихдеревьев,а в
каждом из нихдупло,как раз величиной с мальчишку. Этои есть входв их
жилье, которыйкапитанКрюкбесплодно разыскивает уженесколько месяцев.
Обнаружит ли он его этой ночью?
Пока пиратышли, острыйглазджентльмена Старкизаприметил Кончика,
которыйбыстро удалялсявсторону леса. Вту же секунду холодным блеском
сверкнул его пистолет, но железный коготь лег ему на плечо.
--Отпусти, капитан! -- закричал Старки.
В первый раз мы сейчас услышим голос капитана. Это очень мрачный голос.
-- Сначала убери пистолет,-- сказал он, и в тоне его звучала угроза.
-- Но этожеодиниз ненавистных мальчишек!Я упустилслучай его
убить.
--Твой дурацкий выстрел обнаружилбы нас перед Тигровой Лилией! Тебе
не терпится, чтобы с тебя сняли скальп?
--Может,я догоню его,капитан,-- предложил Сми,-- ипощекочуего
Джонни-штопором?
Сми всегда придумывал милыепрозвища разнымвещам. Джонни-штопором он
называл свой тесак.
-- Джонни у меня тихий парнишка,-- напомнил он капитану.
--Несейчас, Сми,-- мрачно отозвался капитан.-- Он ведь сейчас один,
а мне нужны все семеро разом. Разойдитесь и выследите их.
Пиратыодинза другимисчезлив лесу.Капитан Крюк иСми остались
наедине.Капитанвздохнул. Иможет, оттого,чтовечербылтактихи
прекрасен,ему вдругзахотелосьповедать верномубоцмануисториюсвоей
жизни. Он долго что-то рассказывал, но Сми, который был от природы глуповат,
ничего не понял. Вдруг слух его уловил слово "Питер".
--Больше всех я хочуизловитьих командира, Питера Пэна,-- страстно
говорилкапитан.--Этоведьонотсек мне правуюруку.Яоченьдолго
дожидался, пока пожму его руку вот этим.
Он показал на свой железный коготь.
--Я проткну его этим крюком!
-- А ты говорил, что это очень удобная вещь-- крюк? -- вставил Сми.
Но капитан продолжал:
-- Дело не в этом. Удобная, я и не отрицаю. Он понизил голос:
-- Вседеловтом,чтоПитербросил отрезанную рукукрокодилу,
который, к несчастью, оказался рядом.
--Я заметил, что ты как-то странно боишься крокодилов,-- сказал Сми.
--Некрокодилов,--поправилего Крюк,-- а крокодила. Он перешел на
шепот:
--Емутакпришлась повкусу моярука,чтоон теперьвсюду меня
подстерегает,таскаясьзамнойпоморямипосуше,иоблизывается,
предвкушая, как он меня съест.
-- Вроде бы это делает тебе честь,-- сказал Сми.
-- Плевалянатакую честь!-- рявкнул Крюк. -- Я должен уничтожить
Питера, который дал этому гаду отведать моего мяса.
Крюк сидел на шляпке большущего гриба.Онзаерзалнанем, еще ближе
подвинулся к своему боцману.
--Сми,-- сказал он еле слышно,-- этот крокодил давнобыменясъел,
но, к счастью,онумудрился проглотитьчасы, и теперь онитикают унего
внутри и предупреждают меня о его приближении.
Он засмеялся, но смех его был мрачен.
--Когда-нибудь,-- сказал Сми,--часы испортятся, и он тебяизловит.
Крюк облизал пересохшие губы.
В том-то и дело. Этот страх и преследует меня постоянно.
Вдруг Крюк почувствовал, что его как-то странно подогревают снизу.
-- Сми,-- сказал он,-- шляпка этого гриба горячая!
Онивнимательно оглядели гриб, который был величиной с нашу табуретку.
Таких грибов небывает в обычных лесах. Они попробовали его сорвать,ион
легко поддался, потому что вовсе не имел корней. Но из того места, где "рос"
гриб, вдруг повалил дым. Пираты переглянулись.
-- Это же печная труба! -- догадались они одновременно.
И в самом деле, им удалось обнаружить трубу подземного дома.
Мальчишкиобычно затыкалитрубу грибом, когда поблизостиоказывались
пираты.Но нетолькодымпоступализ подземнойтрубы. Были слышныеще
мальчишечьи голоса,потому что они чувствовали себя в безопасности и весело
болтали. Пираты некоторое время мрачно прислушивались к разговору. Потом они
снова заткнули трубу грибом.Они стали пристально разглядывать все вокруг и
вдруг заметили в семи деревьях по дуплу.
Капитан Крюкстоял некоторое время погруженный в раздумья. Его бледное
лицоисказилатакая улыбка, чтокровьот нее стыла в жилах. Сми этогои
ждал.
-- Поделись со мной твоим планом, капитан. Что ты намерен делать?
--Возратиться на корабль,-- сказалкапитан Крюк,цедяслова сквозь
зубы.-- Испечь жирныйторти покрыть его зеленой сахарной глазурью. Теперь
рассуждай. Врядливих домепод землей построено семь помеще-ний. Там
навернякаоднакомната навсех. Аэтидураки сделалисемь две рей,не
сообразив, что достаточно одной на всех. Аэто показывает, что ниу одного
из нихнет матери. Мы оставим торт на берегу,возле русалочьей лагуны, где
онилюбят купаться. Они тут жеслопают весь торт,потомучто унихнет
матери, которая объяснила бы им, как вредно наедаться жирным свежим тортом.
Он разразился смехом. И смех на этот раз был искренним и счастливым.
-- И они все разом помрут.
Сми слушал своего капитана с возрастающим восхищением.
-- Этосамоемудроепиратскоеубийствоиз всех, чтоязнаю. От
восторга он начал плясать и петь:
Ой-хо, ой-хо, всегда вперед,
Я покажу вам трюк:
Вы вмиг загнетесь, как пожмет
Вам лапу славный Крюк!
Онитолько вошли во вкус и запелибыло второй куплет, но вдругразом
смолкли. Они что-тоуслыхали.Сначала это был такойтонюсенький звук, что
опавшийлистик мог заглушить его своимшелестом.Нозвукприближалсяи
становился отчетливее. Тик-так, тик-так, тик-так.
Крюк застыл на месте с поднятой ногой.
-- Крокодил,-- прошептал онзадыхаясь и помчался прочь, и боцман Сми
за ним.
Этоивсамомделебыл крокодил.Оннетронулиндейцев, иони
продолжалиохотитьсяза остальнымипиратами.Оннеслышнопробирался по
мягкому илу впоисках капитана. Мальчишки снова вышли из своего укрытия, но
все опасности, которые готовила для них эта ночь, еще не были исчерпаны.
Наполяну скриком ворвалсяКончик,преследуемый стаейволков.Он
повалился прямо в траву им под ноги.
-- Спасите меня, спасите! -- вопил он.
--Что же нам предпринять? -- недоумевали мальчишки. И тогда кто-то из
них спросил:
А как в этом случае поступил бы Питер?
И все сразу догадались:
-- Он поглядел бы на них из-под коленок!
Онинемедленноповернулись к волкамспиной, все разом наклонились и,
глядя на волков между коленей, стали на них наступать.
Прошла всего минута, но минута эта была необыкновенно длинная. Волки не
выдержали такого ужасного зрелища. Они бросились наутек, под- жав хвосты.
Кончиквсталс земли,и глазаегобыли устремленывтемноту. Все
подумали, что он все еще видитперед собойволков.Но этобыли вовсене
волки.
--Явиделудивительнуюштуку,--сообщилонокружающим его
мальчишкам.-- Это была большая белая птица. И она летела сюда.
-- Что за птица?
-- Понятияне имею. Но она такаябольшая ибелая,она летит и все
время стонет: "Бедная Венди".
--Япомню,-- заявил Малышка.-- Естьтакая порода птиц -- венди. Это
летит птица вендь. Глядите, глядите!
Венди оказаласьпочтисовсем унихнадголовой,иониотчетливо
слышали,как она плачет. Ноещеотчетливейдонесся доних пронзительный
голос Починки. Взлости онасовсемпересталаскрывать своичувства. Она
налетала на бедную Венди с разных сторон и больно ее щипала.
-- Эй, Динь, привет!-- закричали несколько изумленныемальчишки. И
она крикнула им в ответ:
-- Питер велел, чтобы вы застрелили Венди!
Унихнебылопричинзадаватьвопросы,когда Питерчто-тоим
приказывал.
-- Скорей,-- закричали они,-- принесем луки и стрелы!
Икинулись каждыйксвоему дуплу. Все,кроме Болтуна. Унего лук и
стрелы былиссобой.Диньувиделаэто.Она ужепотираласвоиручки,
предвкушая победу.
--Быстрей, Болтун! -- закричала она.-- Опереди их, и Питеростанется
очень тобой доволен.
Болтун приложил стрелу и натянул тетиву.
-- С дороги, Динь! -- крикнул он.
Венди упала в траву, и стрела была у нее в груди.


Глава шестая МАЛЕНЬКИЙ ДОМИК

Дурачок Болтун стоял рядом с Венди в позе победителя, когда остальные с
луками и стрелами выскочили каждый из своего дупла.
-- Поздно,поздно!-- крикнул онимсвидом победителя.--Я уже
застрелил ее. Питер будет доволен мной больше всех!
Пролетаянад егоголовой,Динь-Диньзакричала: "Дурачок ты!"--и
скрылась.Никто еене услышал,потомучтовсестолпились вокруг Венди.
Страшная тишина опустилась на лес.Если бысердцеВендибилось,они бы,
наверно, услышали.
Малышка заговорил первым.
-- Этоникакая нептица,--сказалониспуганнымголосом.--Это
тетенька.
-- Как -- тетенька? -- задрожал от страха Болтун.
-- Мы ее убили,-- хрипло заметил Кончик. Они сорвали с себя шапки.
--Все ясно,-- сказал Кудряш.-- Питер привел ее сюдадля нас.И он в
отчаянии шмякнулся на землю.
--Тетенька,котораянаконец взяла бы на себя заботу о нас,-- сказал
один из Двойняшек.-- А ты ее убил.
Им, конечно,было жаль Болтуна.Ноеще жальчесамих себя. Когдаон
приблизился к мальчишкам, они от него отвернулись.
Болтунбылбледный, губы сжаты. Веголице появилосьдаже какое-то
скрытое достоинство, которое раньше не замечалось.
--Это я сделал беду,--произнес он.--Когда по ночам тетенька явля-
лась ко мне восне, я шептал: "Милая мамочка, милая мамочка".Акогда она
явилась на самом деле, я ее застрелил.
И он медленно пошел прочь.
-- Куда же ты, не уходи! -- закричали остальные.
-- Уйду,-- сказал он. И голос его дрогнул.-- Я ужас как боюсь Питера.
И в этот самый трагический момент они услышали знакомый звук, и
душа у них немедленно ушла в пятки. До них донеслось кукареканье.
-- Питер! -- воскликнули они.
Он всегда возвещал им о своем прибытии кукареканьем.
-- Прячьтеее,-- зашептали они, ивсе сталистенкойвозлеВенди.
Только Болтун остался стоять в стороне.
Снова раздался громкий петушиный крик, и Питер оказался перед ними.
-- Здорово,ребята!-- крикнул он, иони механическиответилина
приветствие, а потом снова наступила тишина. Он нахмурился.
--Яжевернулся,-- сказал он сердито,--почемуя не слышу привет-
ствий?
Они было открыли рты, чтобы крикнуть "ура", но звука не получилось.
--Большиеновости,ребята,-- оживленноговорилПитер.-- Я наконец
добыл маму для вас всех.
Емуответиловсе тожемолчание,толькобылослышно,как Болтун
шлепнулся на колени.
--Вы еене видели?-- спросил Питер,начинаябеспокоиться.--Она
летела сюда.
--Огосподи,-- сказалкто-то, а кто-то добавил:-- Какой печальный
день.
Болтун встал с колен.
--Питер,-- сказалонтихо.-- Ятебеее покажу. Мальчишкивсе еще
стояли вокруг Венди, загораживая ее.
-- Посторонитесь,Двойняшки,--сказалБолтун.--Пусть Питер
посмотрит.
Они всеотошли в сторону. Питер поглядел на Венди некоторое время.Он
не представлял себе, что же теперь делать.
--Она умерла,-- сказал он, чувствуя себя очень неуютно.-- Может быть,
ей страшно быть мертвой?
Емувдругзахотелосьотпрыгнуть подальше и бежать,бежать, пока со-
всем не потеряется из виду, и больше уже никогда не возвращаться. Они бы все
с радостью побежали за ним. Ноон не трогался с места. Онвытащил стрелу у
нее из сердца и повернулся к своей команде:
-- Чья стрела?
-- Моя, Питер,-- сказал Болтун и опять бросился на колени.
--Подлая, предательская рука,--сказалПитер изанес стрелу, чтобы
поразить ею Болтуна.
Болтун не шелохнулся. Он подставил грудь под стрелу:
-- Давай, Питер.
Дважды Питер поднимал руку со стрелой, и дважды он ее опускал.
-- Я не могу ударить,-- сказалон с ужасом.-- Что-то хватает меня за
руку.
Все поглядели на негос удивлением. Все, кроме Кончика. Он, к счастью,
поглядел на Венди.
--Этоона,-- закричалон.-- Это тетенька Венди. Она хватает егоза
руку!
Как ни странно, Венди действительно подняла руку. Кончик наклонился над
ней и с трепетом прислушался.
-- Мне показалось, что она произнесла: "Бедный Болтун".
-- Она жива,-- сказал Питер. Малышка подхватил:
-- Тетенька Венди жива!
Питер встал возле нее на колени. Он обнаружил свою пуговицу. Вы помните
тотжелудь, которыйслужил ему пуговицей? Она прикрепила его тогда к своей
цепочке!
-- Глядите! -- сказалон.-- Стрела угодилапрямо сюда. Это поцелуй,
который я ей подарил. Он спас ей жизнь.
-- Я помню поцелуи,-- тут жевмешалсяМалышка.--Точно, это и есть
поцелуй.
Питер его не слушал. ОншепотомупрашивалВендипоскорееочнуться,
чтобыонмог показатьейрусалок.Но онанеотвечала. Она былаеще в
глубоком обмороке. Над головами у них раздался тоненький вопль.
--Слыхали? --заметил Кудряш.-- Это Динь ревет, потому что Вендине
умерла.
И тогда импришлось рассказать Питеру все, и они никогда еще не видели
у него такого сурового выражения лица.
--Послушай-ка,фея Починка! --закричал он.-- Ябольше стобой не
дружу. Убирайся отсюда навсегда.
Она слетела к нему на плечо и умоляла его смягчиться, но он стряхнул ее
с плеча. Венди опять подняла руку, прося его о милосердии.
-- Ладно,-- сказал он.-- Не навсегда, а на неделю.
Вы думаете, Динь-Динь исполнилась благодарностью к Венди за то, что она
за нее заступилась? Да ничего подобного! Эти феи очень странные существа. Ей
никогда еще так не хотелось ущипнуть Венди, как в этот момент.
Но чтобылоделатьс Венди,когда ее здоровьенаходилосьвтаком
плачевном состоянии?
-- Давайте отнесем ее вниз, в наш дом,-- предложил Кудряш.
--Точно,--поддержалегоМалышка.--Стетенькамитак инадо
поступать.
-- Нет, нет,--сказал Питер.-- Не смейте к ней притрагиваться. С ней
надо обращаться уважительно.
-- Я тоже так думаю,-- сказал Малышка.
-- Но если ее оставить тут, она умрет,-- сказал Болтун.
-- Точно умрет,-- поддержалегоМалышка.-- Тольковыхода все равно
нет.
--Есть,--возразил Питер.-- Мы построим для нее домик, прямовокруг
нее.
Все пришли в восторг.
--Живо! -- командовал Питер.-- Тащите наверх все самое хорошее, что у
нас там есть. Живо!
Вмиг закипела работа. Они носились туда и сюда, ктотащилодеяло, кто
дрова.Ипокаонисуетились, каквыдумаете, ктопоказался на дороге?
Конечно, Джон иМайкл. Они елебрели, намгновение останавливались и стоя
засыпали, потом просыпались, делали еще один шаг и засыпали снова.
--Джон, Джон, проснись...-- плакалМайкл.-- Где Нэна, Джон, где наша
мама?
Джон протирал глаза и бормотал:
-- Значит, мы в самом деле улетели?
Они очень обрадовались, когда увидели Питера.
-- Здравствуй, Питер,-- сказали они.
--Здравствуйте,-- ответил Питер, хотя, признаться, к этому времени он
о них уже совершенно забыл.
ОнсосредоточеннообмерялВендишагами,чтобысообразить, какой
величины долженбыть домик, чтобывнегопоместиласьВенди, столи два
стула. Джон и Майкл глядели на него с изумлением.
-- А Венди спит?
-- Спит.
-- Джон,-- предложил Майкл,-- давайее разбудим и скажем ей, чтобона
приготовила нам ужин.
Но неуспел ондоговорить,как примчались мальчишки,которыенесли
бревна для постройки.
-- Погляди! -- ахнул Майкл.
--Кудряш,--сказалПитер однимизсвоихкомандирскихголосов,--
проследи, чтобы они тоже приняли участие в строительстве дома.
-- Есть, сэр!
-- В строительстве дома? -- поразился Джон.
-- Да. Для тетеньки Венди.
-- Для Венди? Так ведь она ж всего-навсего девчонка!
-- Поэтому,-- объяснил Кудряш,-- мы ей все и служим.
-- Вы? Служите Венди?
-- Да,--сказал Питер,-- И вытоже будете служить. Начинайте! И обоих
братьев поволокли в лес рубить, тесать и таскать доски и бревна.
-- Первым деломсделайтестулья икаминную решетку,--скомандовал
Питер.-- Потом -- стены и все остальное.
--Точно,-- сказал Малышка.-- Дома всегда строят именно так.Я теперь
вспоминаю.
Питер был весь в заботах.
-- Малышка,-- сказал он,-- живо за доктором.
--Есть, сэр,-- отозвался Малышкаи поспешно удалился,почесывая при
этом в затылке.Он знал,что Питеру надо подчинятьсябез рассуждений.Он
вернулсячерез минуту. Наголове у него была шляпа Джона.Вид унего был
торжественный.
-- Входите,сэр,-- приветствовал егоПитер.-- Вы -- доктор? В такие
минутыразницамеждуПитером и мальчишкамивсегда ощущаласьочень
разительно. Дело в том, что они сознавали, что понарошку -- это понарошку, а
длянего чтокак будто,что на самом деле--не различалось. Иногда это
доставлялоимнекоторыенеудобстваинеприятности.Например, когдаим
приходилось обедать только понарошку. Если онивдруг нарушали игру, они тут
же получали оплеуху. Поэтому Малышка поспешно отозвался:
-- Да, мой друг.
-- Прошу вас, сэр. Эта дама очень больна.
Ониоба стоялирядом с Венди, но Малышка предпочел не заметитьэтого
обстоятельства.
-- Ай-ай-ай! -- покачал он головой.-- Где же она?
-- Вон там,-- сказал Питер.
-- Я поставлю ей стеклянную штучку под мышку.
Ион наклонилсянад Вендиисделалвид, чтоставит ейградусник.
Воцарилось напряженное молчание, пока "доктор" доставал "градусник".
-- Ну как, доктор? -- спросил Питер.
-- Так-так-так. Штучка ей очень помогла.
-- Я очень рад,-- сказал Питер.
--Я навещуее еще раз -- вечером. Напоитеее бульоном изчашечки с
носиком.
Он вернул шляпу Джону и тяжело перевел дух, точно избавилсяот большой
опасности.
Тем временем лес гудел от звуков топора и пилы, и скоро все необходимое
для постройки хорошенького домика лежало возле Венди.
-- Знатьбы теперь только, какие дома ей нравятся,-- заметил один из
Двойняшек.
А второй закричал:
-- Питер, она ворочается во сне!
-- Она приоткрыла рот! -- воскликнули оба разом.-- До чего хорошо!
-- Может, она споет что-нибудь во сне,-- заметил Питер.-- Венди, спой
нам песенку про то, какой бы ты хотела домик.
И тотчас же, даже не открывая глаз, Венди запела:
Вы мне постройте домик
Меня самой не выше,
Пусть будут стенки красные
И мягкий мох на крыше.
Онипришливполныйвосторг,потому чтовсе бревна,которыеони
заготовили в лесу, былипокрыты красным древесным соком, ана земле вокруг
было сколько угодно мха.
Они мгновенновозвели стенки домаи покрыли его крышей и самизапели
хором:
И стены есть, и крыша есть, И потолок, и дверь. Скажи нам, мамаВенди,
Что делать нам теперь?
И на это она ответила:
Теперь вы сделайте окно,
И будет все в порядке.
В него пускай глядит сирень,
А из него -- ребятки.
Онитутжепрорубилиокноиизбольших желтых листьев смастерили
занавески. Только вот где же взять сирень? Но они быстренькопосадили куст,
и он тут же вырос и зацвел -- понарошку. Но вот как же быть с ребятками?
Чтобы Питер не успел отдать нового распоряжения про ребят, они поскорее
запели:
Глядит в твое окно сирень,
На ней цветов не счесть.
Ребят не можем мы создать,
Ребята мы и есть!
Питерупонравилось,что ребята--это они и есть, ионбыстренько
повернул дело так, что он сам такое сочинил. Домик получился прелест- ный, и
Венди,наверное,было внемочень уютно. Только онибольше немогли ее
видеть, потому чтоона осталась внутри, а они -- снаружи. Питер обошел весь
дом,проверяя,все ли в порядке.Ничтоне ускользнуло от егоорлиного
взора. Вроде бы строительство было закончено. Но -- нет.
-- Нет трубы,-- заявил Питер.-- Необходима труба.
-- Труба необходима,-- сказал Джон.
Питер поглядел на него и что-тосообразил. Он снял с его головы шляпу,
выбил донышко и водрузил на крышу. Маленькомудомикутак понравилась такая
труба, что, как бы говоря "спасибо", он тут же выпустил через нее клуб дыма.
Ну, теперь, кажется, инасамомделевсе готово.Оставалось только
вежливо постучаться в дверь.
--Постарайтесь выглядеть как можно лучше,--сказал Питер.-- Первое
впечатление -- всегда самое важное.
Питербыл рад,чтониктоне спросилего,чтозначит"первое
впечатление". Они слишком были заняты тем, что старались выглядеть как можно
лучше.Онтихонечко постучалвдверь.Мальчишкизамерли. И всев лесу
замерло. И былабыабсолютная тишина, если бы не Динь, котораясиделана
ветке и открыто над ними издевалась.
Дверь открылась, и на пороге показалась Венди. Они как по команде сняли
шапки. Венди смотрела на них удивленно. Но они так и думали, что она откроет
дверь и посмотрит на них удивленно.
-- Где я? -- спросила она.
Конечно, выскочка Малышка поспешил отозваться первым:
-- Тетенька Венди, мы построили для тебя домик.
-- Скажи скорей, что он тебе нравится,-- попросил Кончик.
--Милый, чудесныйдомик,-- откликнулась Венди. Иэто были тесамые
слова, которые они надеялись от нее услышать.
-- А мы -- твои дети! -- закричали Двойняшки.
И все мальчишки опустились на колени и стали ее просить:
-- Тетенька Венди, будь нашей мамой!
-- Да? -- сказала Венди и просияла.--Я бы очень хотела. Только я не
знаю, справлюсь ли я. Я ведь еще только девочка.
--Это неважно!-- сказал Питер, как будто он прекрасно разбиралсяв
мамах.-- Нам нужно, чтобы ты была как мама. И все.
-- По-моему, как раз я такая и есть,-- сказала Венди.
-- Такая, такая,-- закричали все,-- мы сразу это поняли!
--Хорошо,--сказала она.--Я постараюсь.Атеперь--быстренько
домой.Вы наверняка промочили ноги. Я сейчас же уложу вас в постель. А пока
вы ложитесь, я успею досказать вам сказку про Золушку.
И они спустились в свой подземный дом. Какуж они там помещались, я не
знаю.НовстранеНетинебудеткак-товсе по-другомуизмеряется,ив
маленьком помещении может очень много поместиться.
Так начался первыйиз многихрадостных вечеров, которые они провели с
Венди.
Постепенно они все уснули, и Венди подоткнула им одеяла. Сама она в эту
ночь спала в своем маленьком домике. А Питер стоял на часах с саблей наголо,
потому что издали доносились голоса пиратов, и было слышно, как в лесу рыщут
волки.
Маленький домиквыгляделтакмило.Из-зазанавесок пробивался свет
ночника.Тоненький дымок струился изтрубы. Всебыло спокойно, потому что
Питер его охранял.
Через некоторое время и он заснул,и несколько фей наткнулись на него,
возвращаясьдомой с бала.Они наверняка отомстилибы любому из мальчишек,
который заснул бы на ихпутиночью, нона Питера онинесердились.Они
только пощекотали у него в носу травинкой и полетели дальше.


Глава седьмая ДОМ ПОД ЗЕМЛЕЙ

Наутро первым делом Питер обмерил Венди, Джона и Майкла. Ему была нужна
мерка для дупла в дереведлякаждого из них. Вы помните,как презрительно
Крюкотозвалсяоних из-за того, что они сделали семьвыходовиз своего
дома, но это отчистого невежества. Делов том, что если деревовам не по
размеру, то очень трудно спускаться и подниматься по нему, а мальчишкиведь
не былискроеныпо одной мерке. Если дерево былокак раз впору, то стоило
только сделать наверху глубокийвдох, каквы начиналискользитьвниз с
нужнойскоростью. А чтобыподняться, надобыло товдыхать,товыдыхать
воздух и, слегка поводя плечами, штопором идти вверх.
Кактолько вы овладевалитехникой, подъем и спуск не представляли для
вас никакого труда.
Нодляэтого необходимо,чтобы деревобыло вам по размеру.Поэтому
Питери измерял каждого не менее тщательно,чем хороший портной перед тем,
как сшить дорогой костюм.
Спустянесколькодней все трое научилисьлегкоподниматьсяи
спускаться, прямо как бадейкив колодец. И если бвы знали, как горячо они
полюбилисвойподземныйдом! Вособенности Венди. Там,под землей, была
всего однакомната.В комнате был великолепный пол,в которомможно было
покопаться и добыть червей, если вы, например, собрались идти на рыбалку.
Дерево Неясеньизовсехсилстаралось вырастипосреди комнаты,но
каждый деньони спиливалиего вровень сполом. Когда подходило время пить
чай,оно вырасталоприблизительно на два фута,и тогда ониклали на него
дверь, и получался стол. Но как только чаепитие заканчивалось, они спиливали
его снова, и в комнате тогда становилось достаточно места для игры.
В комнате был огромный камин, а рядом с ним Венди протянула веревки, на
которых она развешивала белье. Кровать надень подымалась ( ставилась возле
стены, авечером ровнов половине седьмого она опускалась и занимала почти
половину комнаты. И все мальчишки спали в этой кровати,уложенные рядышком,
как шпроты. Переворачиваться на другой бокможно было тольковсем сразу --
по сигналу.Майклу тоже надобы спать на ней, но Венди считала, чтоу нее
долженбыть маленький. А маленькомуполагалось спать в люльке. Поэтому для
Майкла к потолку привесили корзину.
Обстановкав доме была самаяпростая.В одной из стен было крошечное
углубление, ниша,по размерам небольшей птичьейклетки, котораяслужила
личнымиапартаментамифеиДинь-Динь.Онаотделяласьотобщейкомнаты
тоненькойзанавеской,иДинь всегда еезадергивала, когда одеваласьили
раздевалась. Динь была оченьстыдлива. У нее там стояла элегантная кушетка.
Цвет постельного белья менялся в зависимости от того, какие цветы расцветали
в этовремя года. Ее зеркало былоиз замка, вкотором жил Кот всапогах.
Любой торговец товарамидля фей мог вам сказать,что таких зеркал осталось
всего три штуки во всем мире.
Диньпрезирала всюобстановкувдомемальчишек.Но ееизысканный
будуарчиквыглядел вих комнатекакмаленькийхвастунишкаспостоянно
задранным носом.
У Венди из-за мальчишек хлопот был полон рот.Бывало, целыминеделями
она не поднималась наверх, разве что как-нибудь вечерком со штопкой в руках.
Аготовка! Легколинакормить такую ораву молодцов!Чащевсего ониели
жареные плоды хлебного дерева,бананы, печеную кабанятину. Но никто никогда
не мог сказатьнаперед, будет лиобед настоящим или только как будто.Все
зависело от Питера -- какая емупридет вголовуприхоть.Онмогпоесть
по-настоящему.Только надобыло,чтобы тактребовалось в игре. А лопать,
только чтобыналопаться,--этогоон терпеть не мог. Иктомуже он так
верил, что ест, когда ел понарошку, что при этом даже заметно полнел.
Ничего не поделаешь. Приходилось ему подчиняться. Единственно, когда он
разрешал просто так поесть,-- если удавалосьего убедить, чтоты теряешь в
весе и дерево становится тебе велико.
Венди любила спокойно посидеть,что-нибудь починить и поштопать, когда
всемальчишки улягутсяспать.Онаговорила,чтов этот часонаможет
перевести дух. Онаставиладвойную заплаткуна коленки (господи,как они
обращались со своими коленками!) илибралакорзину с их носками, вкаждой
пятке -- по огромной дыре. При этом она говорила взрослым "маминым" голосом:
"Правоже, временами я думаю, что старым девам можно позавидовать". Но лицо
ее при этом светилось.
Помните, в разговоре мы упоминали ее ручноговолка?Так вот, он очень
быстропронюхал,что Венди появилась наострове, иразыскалее,иони
встретились как старые друзья.Ионсталходитьзанейпопятам, как
собачка.
Времяшлосебепотихонечкуишло.Часто ли вспоминала Венди своих
родителей,которые остались где-то далеко,неведомо где? Это чрезвычайно
сложныйвопрос.Потомучтооченьтрудноотсчитыватьвремя наострове
Нетинебудет.Там его считаютна луны исолнца, исменяют они другдруга
чаще, чем на материке. В общем, Венди как будто не очень тревожилась о своих
родителях. Во всякомслучае,одно она зналатвердо: родители всегда будут
держать открытым окно, через которое они вылетели, чтобы они могли вернуться
домой. И это ее очень успокаивало.
Временами ее тревожило,что Джон помнит родителей только
приблизительно,аМайклужеуспелповеритьв то,чтоВенди и есть их
настоящая мама.
Венди это пугало.Она даже придумала для них контрольные работы, вроде
тех, которые унее бывали в подготовительном классе.Мальчишки тоже хотели
писать контрольные. Они сделали две грифельные доски. На одной из нихВенди
писалавопросы, а надругой они писали ответы. Вопросы были самые простые.
Например: "Какого цвета у мамы глаза?", или "Кто был выше ростом -- папа или
мама?", или "Была мама брюнеткой или блондинкой?". Иногда она давала им темы
для сочинений. Например: "Сравните папини маминхарактер",или"Опишите
мамин смех", или "Опишите мамино вечернее платье".
Если ктоне мог ответитьна вопрос, ему предлагалось просто поставить
крестик.Иееужасноогорчало,что дажев работеДжонапоявлялосьв
последнее времяоченьмногокрестов.Единственно, ктоне ставил никогда
крестиков, это, конечно, Малышка.Но онписал в ответах такуюерунду, что
все равно получал самую низкую отметку.
Питер в этих занятияхучастиянепринимал.Во-первых, онпризнавал
только одну маму --Венди.А во-вторых, он былединственныммальчиком на
свете, который не могнипрочесть, ни написать ниединой буковки. Онбыл
выше таких мелочей!
Вы обратили внимание?Все вопросы были составлены в прошедшем времени.
Венди, как видно, тоже начинала забывать...
Питер частенькоуходил куда-то один. Когда он возвращался, трудно было
определить, встретилось ли ему на пути какое-нибудь опасноепри-ключение.
Иногдаон об этом просто начисто забывал.А бывало итак, что он приходил
домой с перевязанной головой, и,пока Венди кудахтала над нимипромывала
ранукипяченойводой, онрассказывалейкакую-нибудь сногсшибательную
историю. Но Венди никогда ни в чем не могла быть уверена.
Но случалось много приключений,которые былиистинной правдой, потому
чтоона самавнихучаствовала.Былиитакие, которыебылиправ-дой
частично, потому что другие мальчишки принимали в них участие иуверяли ее,
что все в них чистая правда -- до последнего слова.
Приключений было в общем-тоужассколько! Чтобы ихвсе описать, надо
написать такую толстенную книжку, каких на светене бывает. Такими толстыми
бывают только словари.
Право, незнаю, о каком из приключений рассказать?Может, отом, как
краснокожие однажды напали на подземный дом и как некоторыеиз них застряли
вдуплах деревьеви потомпришлось их оттуда вышибать, какпробки? Или о
том,как ПитерспасотсмертиТигровуюЛилиювРусало- чьей лагуне и
заключил с ней военный союз?
Аможнорассказать и про торт, который пиратыиспекли для мальчишек,
рассчитывая, чтоони его сразусъедят и погибнут? Ониклалиего в разных
местах острова на самом виду, соблазняя их накинуться налакомство. Но мама
Венди каждыйраз отнималаегоусвоих детишек,так чтосо временемон
потерял свой аппетитный вид, совершенно окаменел и использовался как снаряд.
А однажды сам Крюк споткнулся об него и рухнул наземь!
Или поведатьвамо птицах, которые --решительно все -- были личными
друзьями Питера.В особенности птица Нет. Она свилагнездо на дереве возле
самогоберегалагуны.Ноэтогнездосдулоураганом,когдаптица Нет
высиживала птенцов. И гнездо поплыло по воде, а Питерраспоря- дился, чтобы
никтонесмел птицутрогать, пока не вылупятся птенцы. Мыпотомувидим,
какими птицы умеютбыть благодарными. Но теперь все-таки надо выбратьодну
какую-нибудь историю и рассказать. Пожалуй, кинем жребий.
Готово!Я кинул жребий. Он выпал на лагуну. Можнобыло бы кинутьеще
раз. Дауж ладно. Пусть будет рассказ про лагуну, коль скоро жребий пална
нее прежде всего.


Глава восьмая РУСАЛОЧЬЯ ЛАГУНА

Если вы чуть прикроетеглаза и при этом вам повезет,тогда вы увидите
большоепространство,заполненноеводойсерого иголубоватогооттенка.
Теперь, есливы зажмуритесь, эта вода примет очертания и засветится разными
красками. Если вы зажмуритесь еще сильней, то оназаполыхает красным огнем.
Воткакразвтусамую секунду,прежде чем ей заполыхать,выувидите
Русалочью лагуну. Только таким способом ее можно разглядеть с материка. Если
быувас на разглядывание было хотябы две секунды, вы разглядели бы пену
прибоя и услыхали бы, как поют русалки.
Мальчишкилюбили купатьсяв этой лагунеи играть в воде врусалочьи
игры. Самирусалки неочень-тодружилисними. Вендивсеудивлялась и
сожалела,чтозавсевремяпребыванияна острове ей такине удалось
услышать от русалок ни одного путного слова. Когда она тихонечко пробиралась
поберегу, онаеще моглаих рассмотреть. Они собиралисьцелыми дюжинами,
особенно на Маронской скале. (Вы знаете, кто такие мароны? Это провинившиеся
матросы,которыхвысаживаютна необитаемых островах.)Таквот,русалки
подолгу сидели на этой скале,лениворасчесываясвои длинные волосы, что,
кстати сказать, очень раздражало Венди.Ей иногда даже удавалось подплыть к
ним "на цыпочках". Нотолько они ее замечали, как все разом кидались в воду
и так били по воде хвостами,что брызги окатывали Вендис ног до головы. И
былопохоже,что ониделаютэтонарочно.К мальчишкамониотносились
совершенно так же. Ко всем, кроме Питера,разумеется.Онболтал с ними на
Маронской скалечасами или усаживался им прямо на хвосты. Он подарилВенди
одну из их гребенок.
Больше всегорусалок бываетв лагуне, когда нарождаетсяновый месяц.
Они собираютсятами издают странные, жалобные звуки. Но в эти часы лагуна
небезопасна для людей. Венди вообще ниразу невиделалагуну при луне. Не
потому,что боялась,--Питер защитил бы ее от всякой опасности,а потому,
чтотвердо придерживалась режима. Она считала, что все обязаны в семь часов
быть уже в постелях.
Нов солнечные днионибывалив лагуне довольночасто.Она любила
уложитьсвоих мальчишекнаскалепоспатьполчасочкапослеобеда.Она
считала, чтотак онихорошо отдохнут. Причем отдыхвсегда был настоя щим,
независимо от того, был ли обед тоже настоящим или какбудтошним.Они лежали
наскале, их загорелые тела блестели влучах солнца, а она сидела рядомс
очень значительным видом.
Втот день они всебыли на Маронской скале. Скала была размером почти
что сих общуюкровать. Ноони ужеприспособилисьзаниматьсовсем мало
места. Мальчишки дремали, а может, делали вид, что дремлют, ипросто лежали
с закрытымиглазами, по временамнаграждая друг друга щипками, когда Венди
на них не глядела.
Вендисиделарядышкомишила.Пока она шила,что-тослучилосьс
лагуной. Море пробрала мелкая дрожь, солнышко скрылось, по воде про- крались
тревожные тени, и вода сразу остыла. Стало темно, и Венди уже не могла вдеть
нитку в иголку. Она огляделась иувидела,чтовсегда такая веселая лагуна
стала устрашающей.
Это неночьпришла -- это явилось что-тодругое, еще болеестрашное
Даже и не явилось пока,а только этой темнотойи дрожьюпредупреждает что
скоро явится. Но что это такое?
Вендивраз вспомнилавсестрашные истории,которыеона слышала про
Маронскуюскалу,как злыекапитанывысаживали на нейматросов и как они
погибалина нейвовремяприлива.Потомучтово времяприливаскала
оказывалась под водой.
Конечно, ейбы лучшеразбудить мальчишек.Инетолькопотому, что
надвигалось что-тогрозное инезнакомое. Спатьна остывшейскалепросто
неполезно. Но Венди была неопытнойматерью. Ей казалось,что развзяли за
правилоспатьполчаса после обеда,-- значит,надоэтогоправиластрого
придерживаться.
Она неразбудила мальчишек даже и тогда,когда услыхала глухойплеск
весел, хотядушаунее уходила впятки. Онастояла возле своих детейи
охраняла их сон.
К счастью,один из них обладал способностью унюхать опасностьдаже во
сне.Питервскочил, иснаунегокакнебывало. Онтут жеразбудил
остальных.
-- Пираты! -- крикнул он.
Все подвинулиськ немупоближе.Странная улыбказаигралау него на
губах.Венди увидела ее и вздрогнула. Когда этаулыбка бывала на его лице,
никтоне смелобращаться к нему нискаким вопросом. Все, чтоони могли
сделать,-- это молча дожидаться его команды. И она раздалась:
-- Ныряй!
В воздухе замелькалиноги,ичерезмгновениелагунавыглядела
совершеннопустынной. Скала одиноко высиласьсреди грозной воды, как будто
ее саму обрекли на гибель. К скале подплыла лодка. Это был пиратский ялик. В
ялике плыли трое-- пиратыСми и Старки и с ними ни большенименьше как
Тигровая Лилия. Руки и ноги ее были связаны. Унее не былосомнений в том,
какая ее ожидает участь.Но лицоТигровой Лилии было невозмутимо. Она была
дочерью вождя и собиралась принять смерть с достоинством.
Пираты поймалиее втот момент, когдаона взбиралась наихсудно с
ножом в зубах.На судне не несли сторожевой вахты, потому что капитанКрюк
считал, что одно только его имя рождает ветер на море, который и охраняет их
судно надежнее всякой охраны.
Во мраке,который они нагнали на лагуну своимпоявлением,пиратыне
разглядели скалы и врезались в нее со всего маху.
--Держи по ветру, салага! -- послышался голос Сми.-- Вот скала. Давай
свалим здесь эту краснокожую, и пусть тонет.
Одной минуты им хватило, чтобы перекинуть девушкуизлодкина скалу.
Она была слишком горда, чтобыоказывать им сопротивление. По другую сторону
скалы двеголовы покачивались наволнах.Это былиПитериВенди. Венди
плакала, потому чтов первыйраз вжизнистолкнулась страгедией. Питер
видел многотрагедий,ноон их все позабыл. Он не столькожалел Тигровую
Лилию, сколькоеговозмущала несправедливость -- двое против одного. Проще
всего было,конечно,дождаться, покапираты скроютсяизвиду.Но Питер
никогда не выбирал легкихпутей. На светепочти что не бывало такого, чего
бы он не смог сделать. И вот он решил заговорить голосом Крюка.
--Эй вы там, салаги! --окликнул он пиратов. Голос был неотличимот
оригинала.
--Капитан,-- сказали пираты, глядя друг на друга в полном изумле нии.
-- Он, наверное, плывет сюда,-- сказал Старки, вглядываясь в темноту.
-- Мы высаживаем краснокожую на скале! -- крикнул Сми в ответ.
-- Отпустите ее! -- донесся до них потрясший их ответ.
-- Отпустить?
-- Перережьте веревки и отпустите!
-- Но капитан...
-- Живо,-- кричал Питер,-- не то отведаете моего крюка!
-- Чудно,-- сказал Сми.
-- Лучше выполняй приказ,-- занервничал Старки.
-- Есть, сэр! -- крикнул Сми в темноту и перерезал веревки.
Тигровая Лилия мгновенно, как угорь, скользнула в воду.
Венди, конечно, пришла в восторг от сообразительности Питера. Но она не
сомневалась, что онсам придет от себя в восторгизакукарекаети выдаст
себяпиратам. Поэтомуона быстро закрыла ему рот рукой.Нов этот момент
раздался крик: "Стоп,там, на ялике!"Это был голос самого капитана Крюка.
Вендисразупоняла:Крюктоженаходитсявводахлагуны.Онплыл по
направлениюк скале. И посколькупиратызасветилифонарь, капитан быстро
достигялика. При свете фонаряВенди видела, как железный коготь зацепился
за борт,видела искаженноезлобой лицоглаваря пиратов. Он поднималсяна
борт, и вода стекала ручьями сего одежды. Венди хотелось немедленно уплыть
прочь, но с Питером ничего нельзя поделать. Ему нравилось играть со смертью.
К тому же его распирала гордость. "Разве я не молодец? Ах, какой я молодец!"
-- шептал он.
Пиратам не терпелось узнать, что заставило их капитана броситься в воду
иприплыть к ним на скалу, но он сидел на скамейкеялика, опершись на свой
крюк, и меланхолично молчал.
--Что случилось, капитан?-- спросилиони егоробко, ноон только
испустил глубокий вздох.
-- Он вздыхает,-- сказал Сми.
-- И опять вздыхает,-- добавил Старки. И снова вздох.
Что происходит, капитан?
Наконец он им ответил.
--Веселенькие игры происходят! -- закричал он.-- Мальчишки нашли себе
маму.
ХотьВенди ибыло доужаса страшно,ноонавсе равноисполнилась
гордости.
-- Какие печальные вести! -- воскликнул Старки.
-- Что такое "мама"? -- полюбопытствовал невежественный Сми.
--Онне знает! -- не удержалась Венди и тут же подумала, что если бы
встречались на свете ручные пираты, то она приручила бы Сми.
Питертутже заставилнырнутьееподводу. Крюквскочилистал
пристально глядеть на воду.
-- Что это было?
-- Я ничегоне слыхал,-- сказалСтарки и поднял фонарь,чтобы посве-
тить на волны.
Пиратысталивсматриваться и увиделинечто странное.Этоплылопо
волнам гнездо, в котором неподвижно сидела, высиживая птенцов, птица Нет.
--Гляди,-- сказал Крюк,как бы в ответ навопросСми.-- Вот этои
есть мама. Смотри и запоминай. Гнездо свалилось в воду,но матьникогда не
предаст своих детенышей, даже если они еще не вылупились из яйца.
Что-то дрогнуло в его голосе, точно он вспомнил свое детство, но он тут
же отогнал всякие воспоминания, взмахнув своим когтем.
Сми,накоторогоптица произвела сильноевпечатление,вудивлении
глядел на проплывающее гнездо. Но подозрительный Старки заметил:
--Если она мама, то, может, она болтается тут, чтобы помочь Питеру.
-- И я того же опасаюсь,-- сказал Крюк.
--Капитан,-- сказал Сми,-- ане могли бы мы выкрасть у мальчишеких
маму и сделать ее своей?
--Богатаямысль,--сказалКрюкитут же началнабрасыватьплан
операции:-- Мыутащим их всех вместе.Мальчишек отправим на дно, а Венди
будет нашей мамой.
Снова Венди забыла об осторожности.
-- Да никогда! -- закричала она.
-- Что это?
Но они опять ничего не смогли разглядеть. И подумали, что,может,это
на берегу прошелестел опавший лист.
-- Так вы согласны, мои разбойнички? -- спросил Крюк.
-- Вот моя рука,-- сказали оба торжественными голосами.
-- А вот -- мой крюк! Клянитесь!
Иони поклялись. Ялик все еще находился возле скалы, и Крюк неожиданно
вспомнил про Тигровую Лилию.
-- Где краснокожая? -- спросил он резко.
-- Все в порядке, капитан,-- отозвался Сми.-- Мы ее отпустили.
-- Отпустили?! -- заорал Крюк.
-- Ты сам приказал,-- сказал Сми.
-- Ты крикнул нам из темноты,-- подтвердил Старки.
--Сера и ад! -- завопил капитан.-- Что это еще за надувательство? Его
лицо почернело от злости, но он увидел, что они в самом деле верят в то, что
говорят. И он испугался.
-- Ребята,-- сказалон,слегка поеживаясь,--ятакого приказане
давал.
-- Странно,-- сказал Сми.
И они все заерзали на лавках.
--Дух, который царит в эту ночьнад лагуной!-- закричал Крюк, но в
голосе его была дрожь.-- Слышишь ли ты меня?
Тут бы Питеру резонно было бы помолчать. Но он, конечно, не смолчал. Он
тут же отозвался голосом самого Крюка:
--Печенки-селезенки, черти и дьяволы, я тебя слышу! Надо сказать, что
в этот отчаянный миг Крюк даже не дрогнул, а Смии Старки в ужасе прижались
друг к другу.
-- Говори, кто ты такой?
-- Я -- Джеймс Крюк,-- ответил голос.-- Капитан "Веселого Роджера".
-- Что ты врешь! -- закричал Крюк хриплым голосом.
--Сера и ад,-- возразил ему голос.-- Повтори только, что ты сказал, и
я всажу в тебя якорь!
Но Крюкуже знал,кого подозревать в этой игре, ипоэтому, ничего не
боясь, старался искусно расставить ловушки.
-- Если ты -- капитан Крюк, то скажи мне, кто же тогда я?
Треска,-- ответил голос.-- Всего-навсего треска.
Крюк заметил, что его парни сразу от него отпрянули.
--Мы что, всю жизнь ходим у трески под началом? -- пробормотали они.
Крюк не ответил имничего,хотьего и задело такое ихповедение. Он
продолжал расставлять силки.
-- Крюк! -- закричал он.-- Есть у тебя еще и другой голос?
-- Есть,-- отвечал Питер все еще голосом самого Крюка.
-- А зовут ли тебя как-нибудь по-другому?
-- Так точно.
-- Ты -- овощ?
-- Нет.
-- Камень?
-- Нет.
-- Мужчина?
-- Нет! -- ответ прозвучал с некоторым оттенком презрения.
-- Мальчик?
-- Да!
-- Обыкновенный мальчик?
-- Нет.
-- Волшебный мальчик?
Венди всясъежиласьотужаса,потомучтоонсказал:"Да".Крюк
продолжал свою коварную игру:
-- Ты сейчас в Англии?
-- Нет.
-- Ты близко?
-- Да.
-- Кто же это может быть? -- спросил Крюк с притворным изумлением.
-- Не можешь отгадать? Сдаешься? -- в восторге завопил Питер.
-- Сдаюсь,-- жалобным голосом сказал Крюк.
-- Я -- Питер Пэн!
В две секунды Крюк сбросил с себя личину.
--Быстро в воду! -- скомандовал он.--Старки,ты остаешься в лодке.
Сми, схватить его живым или мертвым!
СамКрюк тутжесиганул вводу,нов тот жесамыймиграздался
торжествующий голос Питера:
-- Мальчишки, готовьсь! На пиратов!
Схватка былажестокойи молниеносной. Первымпродемонстрировалсвою
отвагуДжон.Он накинулся на Старки ивырвал изегоруктесак.Старки
зашатался и перевалился через борт в воду. Ялик уплыл.
Ребятахрабросражалисьспиратамивводе возлескалы.Только к
страшному капитануКрюку никто не решался подплыть, потому чтооночертил
своим крюком круг вокруг себя и никто не осмеливался пересечь этот круг.
Только один человек не боялся. Это был Питер. Он подплыл бы к гла- варю
пиратской шайки. Но неуспел. Он увидел, что Крюк подобрался к скале, чтобы
вылезтинанее иперевестидух.Питерсталвзбиратьсянаскалус
противоположной стороны. Скала была мокрая и скользкая. И оба вынуждены были
почти что ползтипо ней.Ониощупываливыступына скале, чтобызаних
зацепиться, и вдругвтемноте вместо выступов на камне схватили друг друга
заруки. Они разом подняли головы ивстрети- лись лицом к лицу. Кто угодно
могбы растерятьсявтаких обстоятельствах идаже немножечко струсить. И
никто быне осудил его. Ведь Крюка, говорят, боялся такой известный бандит,
как Морской Петух. Но Питер не струсил. Он быстро выхватил нож у Крюка из-за
пазухииужеприготовилсявонзитьегово врага по самуюрукоятку, как
заметил, что он стоит несколькими уступами выше на скале, чем Крюк. Битва не
была бы честной, потому что у Питера было это преимущество. Ион подал руку
пирату,чтобы помочьему встатьповыше. И тутКрюк укусил его в руку. Не
боль от укуса, а несправедливость совершенно обезоружила Питера.
Он стояли смотрел на Крюка, нев силахподнятьруку, в которой был
нож. Каждый ребенок реагирует так же, когда он впервые в жизни встречается с
несправедливостью.Иниктоникогданев состояниипотомэтупервую
несправедливостьзабыть.Никто, кроме Питера.В этомисостояла разница
между ним и всеми остальными людьми.
Поэтомусейчас,когда он столкнулся с несправедливостью, для него это
было всеравно что в первый раз. Потому-то он мог только глядеть наКрюка,
оскорбленный ибеспомощный.ИКрюк дваждывсадилвнего свойжелезный
коготь.
Через несколько минут после этогомальчишки заметили Крюкаплывущим в
сторонукорабля,лицоегобылобледно и искаженострахом,а невдалеке
раздавалось размеренное тиканье: его преследовал крокодил.
Мальчишки сумели в темноте разыскать ялик. Покричав Питера и Венди и не
получивответа,они решили, что телибоплывут, либолетят к берегу, и,
забравшисьна ялик,поплыли домой. Они так вериливПитера,что им ив
головунепришло,чтоон может нуждатьсяв помощи.Они весело гребли и
посмеивались над тем, что сегодня поздно лягут спать и в этом будут виноваты
не они, а сама мама Венди.
А в это времяПитер втаскивал на скалу потерявшую сознание девочку. Он
сам был почти что в обмороке. Ноугасающее сознание подсказывалоему,что
скала все равно скоро уйдет под воду и все усилия напрасны.
Венди очнулась. Она не понимала, что происходит.
--Мы на скале, Венди,-- грустно сказал Питер.-- Но она становится все
меньше и меньше.
Венди все еще не осознавала опасности.
-- Нам надо скорее на берет,-- заметила она и слабо улыбнулась.
-- Ты сможешь без меня добраться до берега вплавь?
Венди покачала головой. Она слишком устала. Питер застонал.
-- Что случилось? -- спросила она, сразу встревожившись.
--Я не могу помочьтебе, Венди. Крюк меня ранил. Я не могуни плыть
ни лететь.
-- Так, значит, мы утонем?
Вода прибывала.Они сидели рядом, закрыв глаза, чтобы не видетьэтого
ужасного зрелища. Вдруг что-то легонечко коснулось щеки Питера, точно кто-то
спрашивал: "Может, я смогу на что-нибудь пригодиться?"
Этобыл змей, которогоМайклсмастерил на днях икоторый вырвался у
него из рук и улетел.
--Это змей,--сказалПитербезучастно. Но в следующиймоментего
осенила мысль, и он ухватил змея за хвост и начал подтаскивать к себе.
--Он поднял Майкла с земли, почему бы ему не отнести тебя на берег?
-- Нас обоих!
-- Он не может поднять двоих. Майкл и Кудряш пробовали уже.
-- Тогда кинем жребий.
-- При том, что ты девочка? Да никогда в жизни!
Он уже обмотал Венди мочальным хвостом. Она кинулась кПитеру, обняла.
Она не хотела его оставлять. Но,крикнув: "Прощай, Венди!", онстолкнул ее
со скалы. Через несколько минут она исчезла из виду.
Скалавыдавалась надморем совсем чуть-чуть. Бледные лучи прошлись на
цыпочкахповоде.Вскорепослышалисьзвуки,самыемелодичные исамые
печальные в мире: это русалки взывали к луне.
Питер не был похож на других мальчишек. Но даже и ему стало страшно. По
телупробежала дрожь, как, бывает, пробегает она по поверхности воды. Нов
следующиймиг он уже стоял,выпрямившисьна скале,он улыбался, а где-то
внутринего бил маленький барабанчик. Онвыстукивал такиеслова:"Что ж,
умереть -- это ведь тоже большое и интересное приключение".


Глава девятая ПТИЦА НЕТ

Последнее,что услышалПитер,преждечемостаться влагуне совсем
одному,-- это плеск русалочьих хвостов. Они нырнули подводу, возвращаясь в
свои спальни.
Спальни были расположены в коралловых пещерках, и накаждой двери было
по колокольчику, который звонил,когда дверьоткрывалась изакры- валась.
Колокольчики прозвенели. И все стихло.
Вода неизбежноприбывала. И чтобы чем-то занять себя до тогомомента,
как,волнынакроютегосголовой,Питерприглядывался к какому-то
непонятному предмету, которыйплыл по поверхностиводы. Он решил, чтоэто
кусок бумаги,может,часть воздушногозмея,и лениво размышлял надтем,
сколько времени этому куску бумаги потребуется, чтобы прибиться к берегу.
Вдруг он заметил, что предмет не простокачается на волнах, а движется
направленно, одолевая высокие валы.
"Какой отважный кусок бумаги!" -- с восхищением подумал Питер.
На самом деле никакой этонебыл кусокбумаги. Это была птица Нет на
своемгнезде, которая делала отчаянныеусилия, чтобыдобраться до Питера.
Она решила спасти его,отдатьему своегнездо,несмотря на точто в нем
лежали яйца.
Она кричала Питеру, что плывет к нему, чтобы выручить его из беды, а он
спрашивал ее, что она там делает, но вся бедав том, что они не знали языка
друг друга.
Внекоторых сказках люди разговаривают с птицами, и, конечно, я мог бы
изобразить дело так,чтоонидруг другапонимали.Но лучшеуж говорить
правду. А правда заключается в том, что ни слова не было понятно ни тому, ни
другому.
--Я хочу,чтобы ты перебралсяв моегнездо,--говорилаптица Нет
отчетливо, делая большие паузы между словами.
-- Чего ты там каркаешь? -- вопрошал в свою очередь Питер.
-- Я же тебе говорю,-- повторяла птица,-- перелезай на мой плот.
--А я спрашиваю,-- повторял Питер,--чего-ты-там-каркаешь? Птица Нет
начинала терять терпение. Эти птицы вообще очень нетерпеливые.
Тупица несчастная, ты почему не делаешь, как я тебе говорю?
Питер почувствовал, что она обзывается, и крикнул наугад:
-- От такой же слышу!
Потом они оба прокричали друг другу одно и то же:
-- Да заткнись ты!
-- Да заткнись ты!
Тем неменеептица Нет твердо решила спасти его. Страшным усилием она
подогнала гнездо к скале и слетела снего, несмотря на то чтов нем лежали
яйца.
Наконец-то он понял!
Он ухватился закрай гнезда, влез нанего иблагодарно помахал птице
Нетрукой. Но онакружиласьнад ним вовсене для того, чтобы услышать от
него благодарность.Онабеспокоилась, чтоонстанетделать с ее
невылупившимисяптенцами. Питервзял врукипо птичьему яйцу иначал их
разглядывать.Птица накрыла головукрылом, чтобы невидетькончины своих
неродившихся детей. Но она все-таки глянула один раз сквозь перья.
Непомню, говорилли я отом, что на скале пираты укрепили когда- то
старый корабельный флагшток и на него набили перекладину, чтобыобозначить,
гдеони спряталинаграбленноесокровище.Мальчишкикак-тообнаружили
пиратский склад. И для развлечения они покидали бриллианты и жемчуга чайкам,
которыехваталидрагоценныекамниналету,думая,чтоимпредлагают
угощение, и страшно злились на мальчишек за такой некрасивый обман.
Нофлагшток все еще торчал на месте. На него джентльмен Старки как- то
повесил свою шляпу -- это была матросская шляпа с широкими полями, сделанная
изнепромокаемогобрезента.Питерподогналгнездо кскале, взял шляпу,
перевернул ее и осторожно опустил в нее оба яйца. Шляпа спокойно заскользила
по поверхности воды.
ПтицаНетмгновеннопонялаегозамысел,онавысказалаемусвое
восхищение, и уж это-то Питер понял и немедленно с ней согласился.
Питервытащилфлагшток, укрепил его в центрегнезда, как мачту, а из
своей рубашки сделал парус.
ПтицаНет опустилась на шляпу и тут же снова уселасьна яйца. Течение
понесло ее в одну сторону, а ветер, наполнив парус, погналгнездо с Питером
от скалы кберегу. Они расстались,оченьдовольные другдругом,издавая
радостные возгласы.


Глава десятая СЧАСТЛИВОЕ СЕМЕЙСТВО

Схватка влагунеобеспечила Питерупреданность краснокожих.Не было
такой вещи, которую Тигровая Лилия или любой из ее племени не сделали бы для
Питера. Ночь напролетони прятались по кустам, наблюдая за домом под землей
иобеспечивая егобезопасность.Дажеднемонибродили вокрестностях,
покуривая Трубку мира.
Они называли Питера ВеликийБелый Отец и падалиперед ним ниц. И надо
сказать, что это ему было очень по душе.
-- Великий Белый Отецочень рад,что индейскиевоиныохраняют его
дом,-- говорил он им важно,приняв величественную позу,в то время как они
распластывались перед ним на траве.
--Моя Тигровая Лилия,--говорилапрекрасная дочь вождя.-- Моя очень
рада,чтоПитер Пэн меня спасал.МояПитер Пэнаохранять. Моя не давать
пиратам его обижал.
Она была слишком прекрасна, чтобы такуниженно перед ним скло- няться.
Но ПитерПэнсчитал,чтоонэтого заслужил. Онснисходительнокивал и
говорил небрежно:
-- Это хорошо. Благодарю. Питер Пэн высказался.
Он последнеевремя усвоилэтовыражение, когдахотел, чтобы от него
отстали.
Сейчас мы с вами добрались до того вечера, который все они впоследствии
будут называть "Ночью ночей" из-за того, какие произошли тогда события и как
они завершились.
Сутра день начался спокойно итак же спокойно продолжался, и за весь
деньничегонеслучилось. И вотуже индейцы, завернутые в свои войлочные
одеяла, заняли каждый свойпостнаверху, а мальчишки внизу,в своем доме,
сели ужинать.Все,кроме Питера, который отправился выяснять, который час.
Наостровевремя узнавалось так. Сначалавы шли и разыскиваликрокодила.
Потом выдолжныбылистоять возле негоили ходитьследом, пока часыне
пробьют у него в желудке.
На этот раз все сиделиипили какбудтошнийчай,шумноприхлебывая,
болтая и поминутно ссорясь. Гомон стоялпрямо-таки оглушительный.Венди не
возражалапротив шума,ноона немогла терпетьдурныхманер. У них был
заведен строгий порядок.Никому неразрешалось даватьсдачи за столом или
толкатьсоседапод локоть. Если возникал какой-нибудь спор,надобыло не
выражать своегонесогласия оплеухой, а обратиться кВендиза правосудием.
Положено было поднять рукуи сказать:"Я подаю жалобу на того-то". Но чаще
всего они или об этом забывали, или,наобо- рот, замучивали Венди жалобами.
--Тихо! -- прикрикнула она на них после того, как уже по крайней мере
раз двадцать она повторила просьбу не говорить всем зараз.
-- Твоя мисочка уже пустая, Малышка, сыночек?
--Нет,мама,яещенедопилнемножечко,--ответилМалышка,
заглядывая в воображаемую мисочку.
--Ондаже и не притрагивался к своему молоку,-- вмешался Кончик. Это
было уже ябедничество, и Малышка не упустил своего шанса:
-- Я подаю жалобу на Кончика.
Но Джон успел поднять руку еще раньше.
-- Да, Джон?
-- Можно, я сяду на место Питера, пока он не пришел?
-- Сесть на папино место, Джон? Да как же это можно?
--Он понарошку наш папа! -- упорствовал Джон.-- Ондаже не знал, как
папы себя ведут, пока я его не научил.
Болтунподнялруку.Онбылиз них самый послушный,пожалуй,даже
единственный, кто был послушным, и Венди относилась к нему особенно нежно.
--А я мог бы быть всехним папой? Наверное, нет? -- спросил он робко.
-- Нет, Болтун.
Болтун редкоговорил(имя свое онполучилвнасмешку), но еслиуж
начинал, ему трудно было остановиться.
-- Аеслия не могу бытьпапой,может,я буду маленьким,вместо
Майкла, или тоже нет?
-- Нечего тебе,-- тут же отрезал Майкл.-- В корзинке буду спать я.
-- А может, я буду Двойняшкой, или тоже -- нет?
--Где тебе!-- заявили Двойняшки, оба сразу.-- Двойняшкой быть очень
трудно!
-- Раз я никем не могу быть, хотите, я покажу вам фокус?
-- Нет! -- завопили все хором.
Тогда Болтун умолк, но снова началось несносное ябедничание:
-- А Малышка, когда кашляет, не закрывает рот рукой.
-- А Двойняшки кашу едят руками.
-- А Кудряш слопал все орехи!
--Боже мой, боже мой! -- вздыхала Венди.--Право же, я иногда думаю,
что от детей больше расстройства, чем радости.
Потом оникончили ужинать,успокоились, затеяли игры. Вендипринесла
корзину с драными чулками, уселась штопать. На каждой коленке подыре -- уж
это как водится!
Наверху послышались шаги, Венди услыхала их первая.
-- Ребята, папа идет. Встречайте-ка его!
Мальчишки, какмного-многораз уже бывало, весело вытащили Питераза
ногииз его ствола.Как многоразпрежде, нобольше ужэтогоне будет
никогда!
Он принес мальчишкам орехов, а Венди сообщил точное время.
-- Питер, ты их балуешь,-- притворно вздохнула Венди.
--Ничего, старушка,-- добродушно отозвался Питер, вешая свое ружье на
гвоздь.
Один из Двойняшек подошел к Питеру:
-- Папа, а что, если мы потанцуем?
-- Начинай, сынок!
-- И ты с нами!
Питер был прекраснымтанцором, ноон притворялся, будтосмущен такой
просьбой:
-- Я? Греметь старыми костями?
-- И мама тоже.
--Что? -- засмеялась Венди.-- Такаямногодетнаямать-- и вдруг да
пустится в пляс?
-- Но в субботу-то вечером можно! -- воскликнул Малышка.
Это был вовсе и не субботний вечер, а впрочем, мог бы быть и субботним.
Ониуже давно потерялисчет дням, но всегда, когда имхотелосьчто-
нибудь выклянчить, они объявляли, что наступал субботний вечер.
И они все вместе от души потанцевали.
-- Правда,хорошо,Питер? --сказала Венди.-- Унас такая хорошая
семья. Знаешь, мне кажется, Кудряш похож на тебя. ИМайкл тоже. Она подошла
к Питеру и положила руки ему на плечи.
--Питер, конечно, такая большая семья состарила меня. Но тебе ведь не
хотелось бы, чтоб кто-то другой оказался на моем месте?
Нет, он не хотелбы. Но он взглянул нанеекак-то странно, каким- то
мигающимвзглядом.Таксмотритчеловек, когда онхорошеньконезнает,
проснулся он или все еще спит.
-- Питер, что случилось?
--Я просто подумал,-- сказал он слегка испуганным голосом,-- ведь это
же понарошку, что я -- их отец?
-- Ну, конечно.
Послышался вздох облегчения.
-- А то мне бы пришлось оказаться взрослым, а я не хочу.
--Не надо, раз не хочешь, Питер! Скажи мне, а как ты ко мне по правде
относишься?
-- Как преданный сын.
-- Я так и думала,-- сказала Венди и отошла в другой конец комнаты.
--Как ты странно говоришь,-- заметил Питер, искренне не понимая ее.--
Вот и Тигровая Лилия -- не хуже тебя. Она,кажется, что-то хочет от меня. А
не пойму что. Может, она тоже хочет быть моей мамой?
-- Нет.
-- А что же тогда?
-- Я не хочу говорить.
-- Может, Динь-Динь знает?
Динь-Динь сиделавсвоембудуаре за задернутойзанавеской и
подслушивала.
Питера вдруг осенила идея:
-- Динь, может, ты хочешь быть моей мамой?
-- Дурачок ты! -- крикнула она из-за занавески злым голосом.
-- А я почти что с ней согласна,-- огрызнулась Венди.
Можетесебе представить,чтобымилая,добрая Венди огрызнулась?Но
разговор этот был ей тяжел. А к тому же она ведь не знала, что ихвсех ждет
еще до того, как кончится эта ночь.
Никто из них не знал. Может, это и хорошо. Они прожилипо крайней мере
еще один счастливый час.
Все улеглись в кровать.Этобыл час, когда Венди рассказывала сказку.
Сегодняонаобещала им рассказать сказку, которую больше всего любили.Ту
сказку, которую ненавидел Питер. Обычно, когда она ее начинала, он уходил из
дома или затыкал уши. Может быть, если бы он поступил так и на этот раз, они
все ещебылибы на острове. Но в ту ночь он остался сидеть настуле, и мы
скоро увидим, что произошло.


Глава одиннадцатая СКАЗКА, КОТОРУЮ РАССКАЗЫВАЛА ВЕНДИ

Теперь слушайте,-- сказала Венди, начиная сказку. Майкл лежал в люльке,
остальные -- в кровати.-- "Жил-был однажды один джентльмен..."
-- Лучше б это была леди,-- заметил Кудряш.
-- Пусть бы он был белой крысой,-- вставил Кончик.
-- Тише, дети,-- успокаивала мама Венди.-- Леди жила-была тоже.
-- Мамочка, а она жива? -- перебил ее один из Двойняшек.
-- Жива.
-- Как я рад, что она не умерла,-- сказал Болтун.-- Ты рад, Джон?
-- Конечно, рад.
-- А ты рад, Кончик?
-- Да, рад, рад, отстань.
-- А вы рады, Двойняшки?
-- Вот именно что рады.
-- О господи...-- вздохнула Венди.
-- Потише,вытам,--одернулих Питер.Онсчитал,чтоВенди
заслуживала с их стороны честной игры, какой бы мерзкой ни была ее сказка.
--Джентльмена звали,-- продолжала Венди,-- мистер Дарлинг, а ее звали
миссис Дарлинг. И как вы думаете, кто у них был еще?
-- Белая крыса,-- быстро проговорил Кончик.
--Невозможнодогадаться,-- сказалБолтун,который зналвсю сказку
наизусть.
-- Тише, Болтун. У них были дети.
-- Какая хорошая сказка,-- сказал Кончик.
--Но они водинпрекрасный день улетели в страну Нетинебудет, туда,
где живут потерянные дети.
--Я так и думал,-- вмешался Кудряш.-- Не знаю, как ядогадался, но я
это понял сразу же.
-- Тише! Лучше подумайте о том, что чувствуют несчастные родители,у
которых улетели все дети. Представьте себе, как им грустно.
--Ууу,-- застонали онивсе хором, хотя им былорешительно наплевать
на чувства несчастных родителей.
-- Подумайте только, каково им глядеть на опустевшие кроватки!
-- Ооо! -- вздохнули все.
-- Ах, как грустно! -- закричал один из Двойняшек бодрым голосом.
-- Не знаю, может ли все это хорошо кончиться,-- подхватил второй.
--Если б вы знали, каксильна материнская любовь! -- сказала Венди с
торжеством в голосе.-- Вы бы не опасались ничего.
Вот тут она подошла как раз к тому месту, которое Питер ненавидел.
Обожаю материнскую любовь,-- завопил Кончик и стукнул Болтуна
подушкой.-- Ты уважаешь материнскую любовь, Болтун?
Чрезвычайно,-- сказал Болтун и дал Кончику сдачи.
--Заметьте,-- сказала Венди,-- что героиня сказки знала: когда бы они
ни вернулись, мать оставит дляних окно открытым, чтобы они могли прилететь
домой.
-- А они прилетели?
--Они вернулись,-- сказала Венди.--Потому чтоокно было распахнуто
для них долгие-долгие годы.
Ах,дети,дети!Так велика ихверавматеринскую любовь,чтоим
казалось, что они могут себе позволить побыть бессердечными еще немножко!
Когда Венди закончила свой рассказ, Питер тихонечко застонал.
-- Что у тебя болит, Питер, милый? -- всполошилась Венди.
-- Это не такая боль,-- сказал Питер.
-- Какая же?
-- Венди, ты ошибаешься насчет матерей.
Они все окружили его, страшно встревоженные его волнением, и он поведал
им то, что до сих пор скрывал:
--Я раньше думал так же, как и ты. Я считал, что моямама никогда не
закроет окно. И поэтому я не торопился возвращаться, и прошломного, много,
много солнци лун. А потом я полетел назад. Но окно детской было заперто, а
в моей постельке спал мальчик.
-- Ты в этом уверен?
-- Да.
Так вот оно как бывает!
Значит, надо что-топредпринять. Никто такхорошонепонимает,что
пришла пора сдаваться, как ребенок.
-- Венди, нам пора домой! -- закричали Джон и Майкл одновременно.
-- Пора,-- сказала Венди.
-- Но не сейчас же? -- завопили мальчишки, растерявшись.
В глубине того, что называется душой, детипонимали, что ребенок может
обойтись без матери. Это матери кажется, что он не может без нее обойтись.
-- Немедленно,-- сказалаВенди.--Мама,наверное,думает, чтомы
умерли.
Она так испугалась за мать, чтов этуминутуне подумала оПитере и
сказала ему довольно резко:
-- Питер, надеюсь, ты займешься необходимыми приготовлениями?
-- Пожалуйста,--сказалон спокойно, какбудто онапопросилаего
передать ей вазочку с орехами.
Онподнялсянаверх по стволуи отдал краснокожимнесколько коротких
приказов. Когда он вернулся, он застал дома ужасную картину.
Мысль о том, что они теряют Венди, привела мальчишек в панику.
-- Нам будет еще хуже, чем до нее! -- кричали они.
-- Мы ее не отпустим!
-- Мы ее свяжем!
Вэтом критическом положении инстинкт подсказалей, к кому обратиться
за помощью.
-- Болтун,-- крикнула она,-- защити меня!
И не странно ли, что она воззвалак самому робкому и глупенькому?Вся
глупость тут же соскочила с Болтуна.
--Явсего лишь Болтун,-- крикнул он,-- и всем на меня наплевать!Но
всякому, кто посмеет дотронуться до Венди, я разобью нос в кровь!
Мальчишки отступили. И в этот самый момент вернулся Питер.
--Венди,-- сказал он,-- я попросил индейцев проводить тебя через лес.
-- Спасибо, Питер.
--Азатем,--продолжал онотрывистым,колючимголосомчеловека,
который привык, что емуповинуются.--Динь-Динь поможет перелететь вам над
морем.
Динь, несомненно,быласчастливауслышать, чтоВендиуходит.Ау
мальчишек был совершенно потерянный вид.
--Дети,-- сказала Венди,-- если захотите, полетимвсевместе, я уве
рена, что мама с папой вас всех усыновят. Я берусь их уговорить.
Больше всех Венди, конечно, имела в виду Питера. Но каждый из мальчишек
принял ее приглашение на свой счет, и все запрыгали от радости.
-- Питер, можно и нам? -- спросили они с мольбой в голосе.
-- Хорошо,-- сказал Питер.
И они тут же кинулись собираться.
--Питер,--сказала Венди,-- прими своюмикстуру переддорогой. Она
приготовила ему лекарство, обернулась к нему, и сердце у нее обо рвалось.
-- Собирайся же, Питер!
У него было странное выражение лица.
-- Я остаюсь, Венди.
-- Нет!
-- Да!
Чтобы показать ей, что ее отъезд ему безразличен, он весело заскакал по
комнате, играя на своей бессердечной свирели.
Но ты найдешь свою маму!
Но Питеру она была не нужна.
-- Нет, Венди. Она станет говорить, что я уже вырос. Я не хочу.
-- Но, Питер...
-- Нет.
Пришлось объявить это остальным мальчишкам:
-- Питер остается.
Питер остается! Они растерянно переглядывались.Палкичерез плечо, на
палках -- узелки с вещами. Что же им делать?
-- Ладно, ладно, спокойно, не хныкать, до свидания, Венди.
Она взяла его за руку. Было ясно, что он не ждет от нее поцелуя.
-- Ты не будешь забывать вовремя менять белье, Питер?
-- Да, да.
-- И будешь по часам принимать микстуру?
-- Да.
Вот вроде бы и все. Наступила неловкая пауза.Питер был не из тех, кто
демонстрирует свои чувства.
-- Ты готова, Динь-Динь? -- спросил он.
-- Готова.
-- Тогда -- вперед!
Диньрвануласьвверхпоодномуизстволов.Нониктоза нейне
последовал. Потому что в этот самый момент пиратысо страшнойсилой напали
на индейцев. Наверху, где только что было все тихо, воздух огласился криками
и звономоружия. Внизу воцарилась мертваятишина. Все взоры обратилисьна
Питера,рукиумоляюще вскинулись вегосторону,какбы просязащиты и
спасения. Питер схватил свою саблю. Глазаего светились решимостью защитить
их всех, если индейцы проиграют сражение.


Глава двенадцатая ДЕТИ ПОХИЩЕНЫ

Пираты застали краснокожих врасплох. Лишнеедоказательствотого,что
бессовестныйКрюкатаковалих нечестно,потому чтопрактическизастать
индейцев врасплохневозможно. Они каждую минутунастороженыивсегда все
слышат острым слухом и все замечают острым зрением.
О том,что пираты на острове, они знали с того момента,как первый из
нихнаступилна первый же сухойсучок.Но они никак не думали,что Крюк
посмеет нарушить порядок, в соответствии с которым всегда ведетсядикарская
война. Во-первых, нападать полагается индейцам, а не белым.
Бледнолицыеобычнорасполагаются на холме, уподножия которого течет
ручей.Потомучто это чрезвычайно опасно -- остаться без воды. Краснокожие
разведчикикакзмеи ползаютв траве,ини однатравинка не шелохнется.
Кустарниксмыкается над ними так бесшумно, как песок,в который зарывается
крот. Тишину нарушают только их сигналы друг другу. Это подражание одинокому
крику койота. У некоторых этот крик выходит даже лучше, чем у самих койотов,
которыев этомне всегдадостигают совершенства. Индейцынападают,едва
забрезжит рассвет, когда мужество бледнолицых обычно находится в упадке.
Зная всеэти неписаныеправила, индейцы сосвойственной им
невозмутимостью ждали, когда настанет подходящий для нападения час.
Но Крюкиего банда дажена мгновениене задержалисьнахолме,у
подножия которого протекал ручей.Они не посчитались стем, чтоночьеще
только началась. Даже ни на секунду не задумались, чтоб подождать, когда, на
них нападут.
Краснокожие были искушеннымивоинами, ловкимии хитрыми. Они терялись
только перед бесчестностью.
Они,может,исумели быотразить пиратскуюатаку,еслибысразу
вскочили при их появлении и построились цепью, которую трудно прорвать. Но и
тут они не могли нарушить неписаныйзакон, который гласит,что благородный
дикарь никогда не должен обнаруживатьрастерянность перед лицом
бледнолицего. Поэтому, когда внезапнопоявилисьпираты, ниодин мускул не
дрогнул наихлицах, точно те явились поихсобственномуприглашению. И
только послетогокакмужественно был исполнензакон, онисхватились за
оружие, и воздух огласился боевыми криками. Но время было уже упущено.
Сторожевой отряд индейцев был разбит, но основная пиратская задача этой
ночи не былаеще выполнена, потому что не краснокожиебылизабо той Джеза
Крюка. Они были всего лишь пчелами, которых надо отогнать дымом, чтобы можно
было добраться до меда. А медом для Крюка был Питер, конечно, и Венди, и вся
мальчишечья команда. Но главным образом -- Питер.
Питер был таким маленьким мальчиком, что, право же, удивляешься глубине
ненависти Крюка. Ну, что правда, топравда, Питерскормилкрокодилу кусок
его руки. Все равно этот факт сампо себе струдом объяснил бы такую жажду
безжалостнойи злобной мести.А дело заключалось втом, что было в Питере
нечто, чтодоводилопиратскогокапитана до бешенства. Вовсенемужество
Питера ине его хорошенькая внешность. Да,собственно,гадать нечего, нам
точноизвестно,чтоэто было, и мыдолжныобэтомобъявить.Этоего
зазнайство. Онодействовало Крюкуна нервы. Поночам оноего беспокоило,
точно насекомое. Пока Питер оставался в живых, Крюк чувствовалсебя львом в
клетке, куда залетел нахальный воробей.
Весь вопрос для пиратов теперь заключался в том, как спуститься вниз по
пустымстволам. Крюкоглядел своюкоманду.Глазаеговыискивали самого
худого.Пиратыбеспокойноерзали.Каждый изнихзнал,чтоКрюкне
остановится перед тем, чтобы пропихнуть их через стволы при помощи кольев.
А что же мальчишки? Давайте спустимся к ним на минутку.
Грохот наверху закончился так же внезапно, как и начался. Но, прошумев,
как гроза, он решил теперь их судьбу. Кто победил?
Пиратыжадноприслушивалиськголосам,доносившимсячерезпустые
стволы.Они слышаливопрос,которыйзадалиПитеру мальчишки.Увы!Они
подслушали и его ответ.
--Если победили индейцы,они будут бить в тамтам. Это у них означает
победу.
Незадолгодо этого Смикак раз наткнулсяна тамтамитеперь на нем
восседал.
--Как же, сейчас, услышишьты победный тамтам! -- пробомотал он себе
под нос.
Но, к страшному его удивлению, Крюк велел ему бить в тамтам.
И понемногудо Сми дошлочудовищноековарство этогоприказа.Может
быть, до этой минуты простак Сми так не восхищался Крюком. Сми дважды ударил
по инструменту и потом остановился, чтобы послушать.
--Тамтам!-- услышали негодяирадостный возгласПитера.--Индейцы
победили!
Обреченные мальчики ответили ему дружным "ура". И это"ура" отозвалось
музыкой в черных душах тех, кто ждал наверху. Мальчишки сновапопрощались с
Питером.
Этослегкаозадачилопиратов,новтотмомент всякие чувства
затмевались в их сердцах одним -- радостью, что враги сами сейчас поднимутся
книмпо стволам. Они злорадно ухмылялись ипотиралируки.Крюк шепотом
отдал приказание: попирату к каждому дереву,всем остальным выстроиться в
цепь на расстоянии двух ярдов друг от друга.


Глава тринадцатая ВЫ ВЕРИТЕ, ЧТО СУЩЕСТВУЮТ ФЕИ?

Первым наповерхность выскочилКудряш. Онтут же оказался в объятиях
Чекко, который швырнул егоСми, а тот швырнул егов руки Старки, который в
своюочередь швырнул его Биллу Джуксу, и так далее, пока он не свалился под
ноги огромномунегру. Всехмальчишек вытаскивали, какрепу изгрядки, за
волосысамымбезжалостным образом, едва толькоихголовыпоказывались
наружу. Их швыряли от одного кдругому, как на пристанях перешвыривают тюки
с товаром -- с рук на руки, по конвейеру.
Совсем иного обращения удостоилась Венди, которая выходила последней. С
ироническойлюбезностьюКрюк предложилей руку,незабыв предварительно
снятьшляпу иизысканно поклониться. Он сам проводил ее ктому месту, где
всемдругимуже засовываливрот кляп. Номалотого, их еще складывали
пополам и перевязывали веревками, как свертки.
Все шло спокойно до тех пор,пока дело не дошло до Малышки. Оказалось,
что из него получался тот самыйсверток,который никак не удается обвязать
веревкой. Только ты его обвяжешь, как оказывается, что второйконец веревки
осталсятакойкоротенький,чтоне получаетсяузла. Исверток приэтом
выскальзывает изрук, и всенадоначинать сначала. Пиратыподдавалиему
ногами от злости, как обычноподдают свертку, который не желает увязываться
(хотя, по справедливости,наподдать надо было бы веревке); странно сказать,
не кто иной, какКрюк, велелимперестать.Наего лицезаиграла улыбка
злобного торжества.Малышка, бледный до самой шеи,понял, чтоКрюк открыл
егосекрет. Крюк догадался, что вдереве, по которому спускался в дом этот
пухлыйпарень, не застрянет ивзрослыйчеловек средних размеров.Малышка
сразусообразил, какой опасности подвергается из-занего Питер. Все дело в
том, что он не умел удерживатьсяот питья воды в жару, пил жадно и помногу.
И вместо того чтобы сброситьвес и соответствовать своему дереву, как этого
требовал Питер, он выдолбил проход по своему размеру.
Как только Крюк это понял, он понял и то, что Питер теперь в его руках.
Но он ни словечком не выдал тот дьявольский план,который сейчас созревал в
глубинах егочерного сознания. Онлишь отдал распоряжение, чтобы пленников
отвели на корабль.Тольковот каким образом? Связанных их,конечно, можно
было бы катить, как бочки, но часть пути проходила по болотам, где они могли
бы утонуть. Но острый ум Крюка преодолел и эту трудность. Он приказал, чтобы
маленький домик был использованкак перевозочное средство. Ребят покидали в
домик, четверо дюжих пиратов подняли его на плечи, а остальные пошли следом,
распеваясвоикровожадные пиратскиепесни.Странная процессиядвинулась
через лес.
Первое,что сделал Крюк,оставшисьводиночестве в густеющей ночной
темноте,-- подошел на цыпочках к Малышкиному дереву. Он хотел убедиться, что
проход ему обеспечен. Потом он долго стоял неподвижно, по-видимому, о чем-то
размышляя.Спитли этот мальчишка или поджидает еговозле самого широкого
дереваскинжалом в руке?Узнать было невоз- можно, иначе как спустившись
вниз. Крюк сбросил плащ на землю и, заку- сив губу, сделал шаг к дереву.Он
был храбрымчеловеком.Нов этот момент он помедлил, чтобы отереть пот со
лба, который капал снего, как воск с оплывающейсвечи. Потом,решившись,
стал быстро спускаться навстречу неизвестности.
Он добрался благополучно до конца ствола.
По меретого как его глазаосваивалисьв тускломосвещении,разные
предметы в подземном доме стали приобретать очертания. Но только один из них
приковал его жадный взгляд. Этобыла большая кровать. На этой кровати лежал
Питер и крепко спал.
Нисколько не догадываясь о трагедии, которая разыгралась наверху,
Питер, после того как все ушли,ещенекоторое время поигрална своей
свирели. Этобыла, конечно, довольно слабая попыткадоказать самомусебе,
что ему навсех наплевать. Потом, чтобы досадить Венди, он решил ни зачто
неприниматьлекарства.Потомонлегнакровать поверходеяла, чтобы
огорчить ее еще больше.Потом ончуть не расплакался, но тутему пришло в
голову, как негодовала бы Венди, если бы он в подобной ситуации смеялся.
И он надменно рассмеялся и заснул, так и не успев досмеяться до конца.
Так он и лежал перед Крюком, ни о чем не подозревающий и беззащитный.
Отдадим справедливость Крюку:картина,которую онувидел, растрогала
его. Может быть, он и вернулся бы тем жепутемобратно, не причинив Питеру
вреда, если бы не одно обстоятельство.
Что его остановило, так это то, чтоу Питера восне был вид дерзкий и
вызывающий. Рука свесилась с кровати, нога согнута в коленке, рот приоткрыт,
видныжемчужныемолочные зубы. Простовоплощение нахальства! Сердце Крюка
сделалось холодным как сталь. Если бы егов ту минуту разорвало в клочки от
ярости, то это ничему бы не помогло. Каждый его кусочек, не обращая внимания
на происходящее, кинулся бы на спящего Питера.
Припервойже попыткесделатьшаг ккроватиКрюкнатолкнулсяна
препятствие.Этобыладверь.Оказывается,онанедоходила до дверного
проема, и все, чтоКрюку удалось до сих пор рассмотреть, он созерцал сквозь
щель.Щеколданадверибыла расположена низко,и Крюку, сжатому стволом
дерева, было до нее не достать. Он заскрипел зубамиот злости. Неужели и на
этот раз враг его останется невредим?
Но что это? Красный злой огонек в его глазах высветил лекарство Питера,
которое стояло на краю стола. До него было легко дотянуться, потому что рука
Крюка проходила в щельмеждупроемом и дверью. Он понял, что спящий вего
власти.
Чтобыне попастьв руки врагаживым, Крюквсегданосилссобой в
пузыречкеотраву,которуюонсоставилсамизвсех ядов,когда-либо
попадавших ему вруки.Это была желтоватаяжидкость,неизвестнаянауке,
самая смертоносная из всех ядов на свете.
Он накапал пять капель в чашкуслекарством. Рука его дрожала. Скорее
от возбуждения,чем от стыда. Затем онбросилзлорадный взгляд на спящего
Питера иужом выполз издерева наверх. Вид у него был такой, точно сам дух
зла покидает преисподнюю. Оннадвинулшляпу наглаза,обернулсяплащом,
точностараясьотгородиться от ночи,и, бормоча какие-тостранные слова,
осторожными шагами углубился в лес.
Питер продолжал спать. Было, должнобыть, неменьше десятичасовпо
крокодильскомувремени,когдаон вдруг резко селна кровати. Что-тоего
разбудило, но он не знал что. Это было мягкое, тихое постукивание в дверь.
-- Кто там?
Долго не было ответа. Потом опять раздался стук.
Я не открою, пока мне не скажут, кто стучит.
Тогда в ответ послышался нежный звон колокольчика.
-- Открой мне, Питер.
Это была Динь. Он быстренько отпердверь. Она влетела вкомнату. Лицо
ее было красное, платьице в грязи.
-- Что случилось?
-- Ты ни за что не догадаешься.
-- Говори немедленно,-- приказал Питер.
Одним предложением, длинным, как лента фокусника, которую он вынимает у
себяизо рта, Динь поведела о том, как пираты захватили в плен Венди и всех
мальчишек.
Серце у Питера обрывалось и подскакивало, пока он слушал Динь.
--Яспасу ее!--крикнулон,бросаяськ своему оружию. Покаон
вооружался, онподумал, что может сделатьприятную для Венди вещь. Принять
лекарство! Его рука потянулась к чашке.
--Нет! -- взвизгнула Динь-Динь, которая слышала,как Крюкбормотал,
что он отравил лекарство.
-- Почему -- нет?
-- Оно отравлено.
-- Отравлено? Кто бы это мог его отравить?
-- Крюк.
--Не говори глупостей! Как бы это Крюк мог умудриться сюда попасть.
Увы,Динь-Диньне моглаэтогообъяснить, потому чтоонанезнала
мрачногосекретаМалышкиного дерева. ОднакословаКрюка не оставлялини
малейших сомнений. В чашке был яд.
--Кроме того,-- сказал Питер, уверенный в том, чтоговорит правду,--
я ни на минуту не смыкал глаз.
Он поднес чашку ко рту.
Временидля объяснений не было.Надо былодействовать.Динь молнией
метнулась между его губами и краями чашки и так же молниеносно осушила ее.
-- Динь, как ты смела выпить мою микстуру?
Но она не ответила. Она падала, переворачиваясь в воздухе.
-- Что с тобой, Динь? -- испугался Питер.
--Оно было отравлено, Питер,-- сказала она емуласково.-- И теперь я
умру.
-- Динь, ты выпила яд, чтобы спасти меня?
-- Да.
-- Но почему, Динь?
Крыльяпочтиуженедержалиее.Но она собраласилыи тихонечко
коснулась его подбородка. Она прошептала ему на ухо.
-- Дурачок ты.
Потомеле-еледобралась досвоей комнатки иупала на своюкровать.
Огонекее угасал. Она что-то шептала, Питер с трудом разобрал ее слова. Она
говорила, что ей, может быть, могло быпомочь, если бы много ребят сказали,
что они верят в фей.
Питершироко раскинул руки. Чтоделать?На острове нет ребят,но он
обратился к тем, кто в этот момент видел остров Нетинебудет во сне и поэтому
находился к нему гораздо ближе,чем вы думаете. В этот момент сна девочки и
мальчикивночныхрубашечкахвсвоихкроватяхиголенькиеиндейские
ребятишки в своих корзинках -- все оказались на деревьях острова.
-- Выверите,чтофеисуществуют? --крикнулимПитер.Динь
приподнялась на кроватке, ожидая приговора.
-- Если верите, хлопайте в ладоши! Хлопайте, не дайте Динь умереть!
Раздалось много хлопков.Некоторые нехлопали. Некоторые негодяи даже
зашикали.
Вдруг аплодисменты прекратились. Точно тысячиматерей водин и тот же
моментбросилиськ своимдетямузнать,чтос нимивконце-токонцов
происходит. Но Динь уже была спасена.
Сначала понемногу окреп ее голосок. Потом она выпрыгнула из кровати. Ее
огонек заметался по комнате, более веселый и дерзкий, чем прежде.
-- Теперь надо спасти Венди! -- воскликнул Питер.
Луна плыла воблаках,когдаПитервыбрался наверх, весьопоясанный
оружием.Он хотелбыло полететь низко надземлей,ноего тень,которой
пришлось бы продираться через кроны деревьев, могла переполошить птиц, а это
дало бы знать врагам, что он жив идействует. Легкий снежок, которыйвыпал
недавно, запорошил все следы.
Питер научил ребят кое-какой лесной премудрости, которую сам перенял от
ТигровойЛилиииДинь-Динь. Он знал, чтоМалышка, если б мог, оставил бы
зарубки надеревьях,аКудряш накидал быкамешков. Возможно,чтоВенди
кинула бы носовой платок где-нибудь на видном месте. Но чтобы обнаружить все
это, пришлось бы дожидаться рассвета, а он не мог терять времени.
Питер произнес страшную клятву:
-- На этот раз -- или Крюк, или я!
Он шел, пригибаясь к земле,невидимый и неслышный. Потом распрямился и
побежал, придерживая рукой обнаженный кинжал.


Глава четырнадцатая НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ

Крошечныйзеленыйогонек,поблескивавшийнедалекоотустьяреки,
показывал,гденаходитсяпиратский корабль"ВеселыйРоджер".Этобыло
ободранное судно, низко сидящеев воде, отвратительноедо последней мачты.
Это былмерзкий морской людоед, которомуне нужныбыли никакие сторожевые
вахты.Кнемувсе равноне подошло бы никакое морское судно, в ужасеот
одного только имени этого корабля.
Ночь окутывалаего плотным одеялом.Наберег не доносилось с него ни
единого звука. Да ивряд ли эти звуки могли быть приятными, кроме разве что
жужжанияшвейной машинки,закоторой сиделСми.Воплощениеобычности и
серости, он был даже чем-то трогателен, этот Сми.
Кое-кто изпиратов,облокотившись о фальшборт, распивалджин, другие
растянулисьвозле бочек, играявкарты и в кости. Течетверо,что несли
домик, валялись на палубе, измученные тяжелой ношей, и спали. Но даже во сне
они не забывали откатиться подальше от Крюка, чтобы он ненароком не всадил в
них свой железный коготь.
Крюквышагивал по палубе, погруженный всвои мысли. Этобылчас его
торжества. Питер наконец-тобыл навсегда устранен с его пути. Все остальные
мальчишки были на бриге, и скоро их ожидала планка. Это была доска, нависшая
надморской пучиной.Когда человекдоходилдоее конца,временно
закрепленный другой ееконец освобождался -- и несчастныйлетел вводу на
съедение акулам.
Крюк шагал твердо, но радости не чувствовалосьв его поступи. Крюк был
подавлен. Им часто овладевало такое настроение, когда он оставался наедине с
собой в ночной тишине.Он был вобщем-то очень одиноким чело- веком. Пираты,
верные собаки, не были его друзьями.
Крюк было его прозвище, а не настоящее имя.Он был из хорошей семьии
окончилкогда-то привилегированную школу. Кое-что изеетрадицийвсе еще
оставалось в нем.И в особенности забота о том, чтобы быть всегда в хорошей
форме.
В хорошей ли форме он сейчас? Вот над чем размышлял мрачный Крюк.
Его вдругпосетилопредчувствие скорого конца.Точно страшная клятва
Питера достиглавэтот моменткорабля. Потом его ошеломиламысль:"Меня
всегда не любили дети". Странно, что он подумало том, что никогдав жизни
его не заботило. Швейная машинка, что ли,нагоняла на него меланхолию?Да,
детиего всегдабоялись. Вот Сми-то они почему- тоне боятся!Он им даже
вроде бы нравится. Чем же он им нравится? Может, тем, что он в форме? Боцман
всегдабылвхорошейформе,хотя самнедогадывалсяобэтом.Ане
догадываться -- это и есть лучшая форма! Крюк уже занес свой коготь над Сми,
но остановился. Ударить человека за то, что он вформе! Что это должно было
означать? То, что ты сам -- в плохой форме!
-- Свистать всех наверх!--отдал онкомандугромовымголосом.--
Вывести пленников.
Бедных узников, всех, кроме Венди, выстроили перед ним.
--Так вотчто, паршивцы,-- обратился книмКрюк.--Шестеро из вас
сейчас прогуляются по дощечке, но мне нужны два юнги.Кто из вас будетмне
служить?
Когда ониеще сидели втрюме, Вендивелела им: "Нераздражайтеего
понапрасну". Поэтомупослушный Болтун сделал шаг вперед,и, хотя емубыла
неприятна мысльпокоряться такомумерзкому человеку,как Крюк,онначал
очень вежливо:
--Я не думаю, сэр, чтобымоей матери быласимпатичнамысль, что ее
сын сделался пиратом. И твоей тоже, Малышка, а?
Он подмигнул Малышке.
--И я думаю: да, онабы не захотела,-- сказал Малышка с таким видом,
точно желал, чтобы это было наоборот.-- А ваша мама, Двойняшки, захотела бы,
чтобы вы стали пиратами?
-- Вряд ли,-- ответил один из Двойняшек.
-- А твоя мама, Кончик...
--Прекратите!--завопилКрюк.-- Вот ты, мальчик,-- обратился он к
Джону,-- разве ты никогда не хотел быть пиратом?
Джон действительно иногда мечталоб этом,когда его заставляли решать
задачки по арифметике. Его поразило, что Крюк об этом догадался.
-- Хотел. И чтобы меня называли Джек Красная Рука.
--Хорошее имя,-- подтвердил Крюк.-- Мы будемтак тебя называть, если
ты станешь пиратом.
-- Как ты думаешь, Майкл? -- спросил Джон.
И вдругКрюкпоего глазампонял, чтототпростодурачитегои
оттягивает время. Он взорвался:
Хватит! Готовьте планку и приведите сюда их мамашу!
Онибыли всего лишьмальчишками, ионипобелели от ужаса, видя, как
Джукс иЧеккопривязывают доску. Ноонипостарались выглядеть молодцами,
когда на палубу вывели Венди.
Труднобыло передать, как Венди презирала пиратов. Еще для мальчи- шек
всамом слове "пират" было что-то захватывающее. А она увидела лишь то, что
судно не драилосьгодами. Все такзаросло грязью ипылью,что не было ни
одного предмета, на котором нельзя было бы написать пальцем: "Дурак". Иона
кое на чем уже написала.
--Так вот, красавица,-- сказал Крюк сладким голосом, точно он сидел в
сахарном сиропе.--Сейчастыувидишь, кактвои деточки прогуливаютсяпо
планочке.
-- Онидолжныумереть?-- спросила она,глядянанегостаким
презрением, что он чуть не потерял сознание.
--Обязательно! --закричал он.-- Тихо! Мать скажетпрощальное слово
своим детям.
Венди была великолепна в этот момент.
--Вот мое последнее словоквам, дорогие мои мальчики. Я знаю,что
должна передать вам от ваших настоящих матерей.Онивсегда говорят в таких
случаях:"Если нашим детям сужденоумереть, пусть они умрутмужественно и
гордо".
Отэтой речи даже пираты растерялись ирастрогались.Первым пришел в
себя, конечно, Крюк:
-- Привязать ее!
Ее привязывал Сми. Он шепнул ей:
--Послушай, я спасу тебя, если ты согласишься стать моей мамой.
Но даже симпатичному Сми она не могла этого обещать.
--Я предпочту остатьсябездетной,--сказала онапрезрительно. Крюк
сделал шаг понаправлению кВенди. Онсобирался повернутьеелицо таким
образом,чтобы она видела,какее дети погибнутодин за другим. Но он не
дошел до нее. Он никогдане услышал страдальческого стона, который хотел из
нее исторгнуть. Он услышал нечто иное.
Это было ужасное тик-так крокодила. Все они: и пираты,имальчишки, и
Венди -- услышали тиканье, и все взоры, какфлюгера от ветра, повернулись в
одну сторону. Все глядели не туда, откуда доносились звуки, а на Крюка. Всем
было ясно: то, что должно сейчас произойти, касается его одного; в одинмиг
они превратились из действующих лиц в зрителей.
Было страшно наблюдать, какКрюк меняется в лице. Он рухнул на палубу.
Всеми владела одна и та же мысль: крокодил вот-вот поднимется на корабль.
Другойбынаместе Крюкатак иосталсябылежать без чувств.Но
деятельный мозг Крюка заработал.
Он стал на четвереньки и отполз в дальний конец палубы.
-- Спрячьте меня,-- прохрипел он.
Пиратыокружили Крюка,не глядя туда, откудамог появиться крокодил.
Они не собирались сражаться с ним. Это была сама судьба.
Когдамальчишки перестали видетьКрюка, страх уступил место
любопытству. Они все ринулись к тому борту, откуда доносилось тиканье часов,
чтобы увидеть, каккрокодил карабкается на борт. Итутим предстоял самый
большой сюрприз этой Ночи Ночей.Потому что вовсе не крокодилспешил им на
помощь.Этобыл Питер.Онподал имзнак,чтобыонисдержалиготовый
сорваться вопль восхищения, и продолжал тикать.


Глава пятнадцатая "НА ЭТОТ РАЗ --ИЛИ КРЮК, ИЛИ Я!"

Странные вещислучаютсяс нами иногда в жизни. А мы даже не замечаем,
что они происходят. Так, например, мы вдруг обнаруживаем, что какое-то время
были глухи на одно ухо,ну, скажем, в течениеполучаса.Такое произошло с
Питером вту самуюночь.Мы оставили егона острове, когда онкрался по
берегу,прижимая палец к губам,а в другой руке держа наготове кинжал.Он
видел, какмимо проплыл крокодил,и не нашел в этом ничегонеобычного. Но
постепеннодо сознания Питера дошла удивительнаявещь: крокодил нетикал.
Спервоначалуемусталожутко,апотомонсообразил, чточасыпросто
испортились.
Нимало не заботясь о том, что может чувствовать живое существо, которое
так внезапно лишилось своего постоянного спутника,Питер быстро понял, как он
может обернуть это открытиев свою пользу. Он решил сам тикать, чтобы дикие
звериподумали,что он крокодил, идалиему пройтиневредимым. Он тикал
великолепно. Только однувещь он упустилизвиду. Крокодил тожеоказался
средитех, кто слышал тиканье часов. Ион устремился следом. То лирешив,
что он сможет получить назад свою потерю, то лииз дружеских чувств, решив,
чточасы вырвались на волю и тикаютсамипосебеинехудо быс ними
встретиться. Этого никто никогда не узнает.Ясно одно, что крокодил, каки
всякое существо, одержимое навязчивой идеей, был глупым животным.
Питер благополучно добрался до берега и вошел в воду, как бы не замечая
перемены стихии. Так входят в воду многие звери, а люди, насколько я знаю,--
никогда.
Он плыл, и толькоодна мысль все времявертелась у него в голове: "На
этот раз -- или Крюк, или я!"
Онужетак долготикал, что теперьпродолжалтикать,сам тогоне
замечая. Если бы он делал это сознательно, то в воде онбы перестал тикать,
потому что тамне былодиких зверей, а гениальная идея попасть на корабль,
изображая тикающего крокодила,емуещенепришла вголову. Наоборот, он
страшноудивился,чтовсе пираты отпрянулиотборта,аКрюкв страхе
спрятался за их спины, будто на него шел крокодил.
Крокодил!КактолькоПитеронемвспомнил, он самсловно впервые
услышал собственное тиканье. "Какой я умный!" --решил он тут же и сде- лал
мальчишкам знак, чтобы они вдруг не разразились аплодисментами.
В этот самый моментквартирмейстер Эд Тинт, покинув полубак, показался
на палубе.
А теперь,дорогой читатель, засекай время героического происшествия на
своих часах. Питер ударил Тинта изо всех сил. Джон зажал ему рот рукой. Тинт
сталпадатьничком,и четверомальчишекподхватили его, чтоб грохотот
падениятела не услыхали пираты. Питер жестом дал команду, и квартирмейстер
полетелза борт.Раздалсяплеск.Потом наступила тишина. Сколько времени
прошло?
-- Один! -- Малышка открыл счет.
Выждавнемного, Питер на цыпочках пробрался в каюту. Онне соби рался
ограничиться одним выброшенным за борт пиратом. Остальные пираты поняли, что
они слышат свое дыхание.
-- Он уплыл, капитан,-- сказал Сми, протирая свои очки.-- Все тихо.
Крюк медленноподнялголовуи прислушался.Онвслушивалсятак
старательно, что, казалось, он расслышал бы не только тиканье часов, но даже
и эхо от него. Не было слышно ни звука, и он поднялся на ноги.
--Ну,тогда да здравствует Джон Доска! -- закричал он бесстыдно, еще
больше, чем прежде, ненавидя мальчишек за то, что они видели его унижение. И
он громким голосом запел мерзкую пиратскую песенку:
Йо-хо, йо-хо, дрожит доска,
Роняет глаз слезу,
Там ждут селедка и треска
И Дэви Джонс -- внизу.
Слегка роняя свое достоинство, он отплясывал перед ними, изображая, как
он идет по доске и как он падает в воду.
-- Не хотите ли, чтобы кошечка погладила вас перед прогулкой?
--Нет, нет! -- умоляюще кричали мальчишки, и все,как один, упали на
колени.
Пираты злорадно ухмылялись.
--Джукс!-- закричал Крюк.-- Принеси кошку, она в каюте. В каюте! Но
в каюте был Питер! Мальчики переглянулись.
--Есть,сэр,--отозвался Джукс. И направился к каюте. Они следили '
ним взглядом. Они даже почти и не услышали, что Крюк снова затянул песню,а
все его послушные собаки-пираты подхватили:
У кошки когти -- йо-хо-хо!
И целых семь хвостов,
Они пройдутся по спине...
Что говорилосьвпоследней строчке, мы никогда не узнаем,потому что
песнюостановил пронзительный вопль,донесшийся из каюты.Онпролетел по
всему кораблю и смолк. После чегораздался петушиныйкрик, который был так
хорошо знакоммальчишкам,а пиратам показался еще более жутким, чемвопль
минуту назад.
-- Что это? -- спросил Крюк.
-- Два,--торжественно продолжилсчетМалышка.ИтальянецЧекко
поколебался мгновение,нопотомпошел в сторонукаюты.Онвышел оттуда
шатаясь.
-- Что с ним случилось, отвечай, пес! -- накинулся на него Крюк.
-- Он мертв. Заколот кинжалом.
-- Билл Джукс мертв? -- завопили перепуганные пираты.
--В каюте темнокак в преисподней, нотам что-то есть. Что-тоужас
ное, что кричит петухом.
--Чекко,-- сказалКрюк, и в голосе его слышалась сталь.-- Иди туда и
принеси мне из каюты этого петьку.
-- Непойду!--завопил дрожащийЧекко.Но Крюк показал ему свой
коготь:
-- Ты говоришь, что идешь, да?
Больше уже никто нераспевал. Пираты прислушивались. И опять раз дался
предсмертный вопль и веселое кукареканье. И Малышка сказал:
-- Три.
-- Печенки-селезенки, черт идьявол, ктоже наконец вытащитоттуда
этого петуха?
-- Подожди, пока выйдет Чекко,-- сказал Старки.
--Кажется,тывызываешься идти,Старки?--сказал Крюкласковым
голосом.
-- Нет, черт возьми! -- сказал Старки.
-- А мой крюк думает иначе. И он никогда не ошибается.
Старки оглянулся вокруг в поисках поддержки, но все отвернулись. Старки
пятился, а Крюк наступал на него. С воплем Старки вскочил на Большого Тома и
оттуда сверзился в воду.
А Малышка сказал:
-- Четыре.
-- Кому-нибудьхочется бунтовать? -- произнес Крюк тономизысканной
вежливости и сам направился к каюте.
-- Пять!-- так ихотелось сказатьМалышке. Он уже облизнул губы и
приготовилсяэто произнести,какКрюк,где-топотерявшийсвойфонарь,
качаясь, вывалился из каюты.
-- Что-то погасило мой фонарь,-- сказал он. Голос плохо его слушался.
-- Что-то! -- точно эхо отозвались пираты.
-- А что с Чекко?
-- Мертв, так же как и Джукс,-- отрезал Крюк.
Мы пропали,-- пронеслось среди пиратов.-- Наш корабль обречен!
В ответ на это мальчишки не сдержали радостного возгласа. Крюк
было забыл о них. Теперь он резко к ним повернулся.
--Братва! --крикнул онпиратам.-- Откройте каютуивтолкнитеих
туда. Пустьдерутся с этим петухом не на жизнь, ана смерть. Если ониего
убьют, тем лучше для нас. Если он их убьет, нам от этого хуже не станет.
Впоследнийразверныесобаки пришли в восторгот своегохозяина.
Мальчишки,разыгрываясопротивление,вломилисьвкаюту, и дверь заним
замкнулась.
--Теперь прислушайтесь! -- скомандовалКрюк исам стал
прислушиваться.
Смотреть надверьниктоне смел.Нет, один человек смел--Венди,
котораявсе этовремяоставаласьпривязаннойкмачте.Она не ждала ни
воплей, ни кукареканья. Она ждала Питера.
Ей не пришлось долго ждать. В каюте Питер нашел то, что ему было нужно:
ключ от наручников, чтобыосвободить мальчишек. Они вооружились чеммогли.
Сначала Питервелел им спрятаться и выскользнулиз каюты незамеченным.Он
быстро разрезал веревки, которыми была опутана Венди. А потом ничего не было
легче, как просто всем вместе удрать с корабля.
Но одно препятствие все жепреграждало им дорогу, это была клятва: "На
этот раз -- или Крюк, или я!"
Когда Питер освободил Венди, он шепнул ей, чтобыона спряталась вместе
с остальными, асамсталк мачте,завернувшись в ееплащ так, чтобы его
нельзя было узнать. Он набрал в легкие воздух и закукарекал.
Пиратырешили,чтоэтотголосвозвещает гибель всех мальчишек. Они
пришли в страшную панику. Крюк пытался их успокоить. Но он сам сделал из них
собак, и они теперь показывали ему клыки. Он не сводил сних глаз. Ему было
ясно: стоит только отвернуться, как они кинутся на него.
--Ребята, ядогадался,-- сказалон.-- Никогдаеще не былосчастья
пиратскому судну, когда на борту его находилась женщина.
Кто-то вспомнил, что вроде бы Флинт когда-то говорил то же самое.
Швырните девчонку за борт,-- скомандовал Крюк.
Теперь уж тебя никому не спасти, голубка,-- прошипел Муллинз.
-- Нет, есть кому,-- ответила фигура, завернутая в плащ.
-- Кто же это?
-- Питер Пэн, мститель,-- раздался грозныйответ. Говоряэто, Питер
сбросил плащ.
Теперь стало ясно,кто уничтожилпиратов в каюте. Крюк дважды пытался
заговорить, и оба разаслова не шли у него с языка. В этот момент, думаю я,
его жестокое сердце разбилось. Наконец он выкрикнул:
-- Порубить его на котлеты!
Но его голосу как-то недоставало уверенности.
-- Ко мне, мальчишки! -- позвал Питер.
Черезмгновениекорабль наполнилсязвономоружия.Может, пиратыи
победили бы, если бы они сражались дружно. Но натиск застал их рассеянными в
разных местах, и они метались попалубе,и каждый изних считал,чтоон
единственный пока еще остался в живых. Некоторые из негодяев состраху сами
попрыгали в воду, другие прятались в темных углах, где их отыскивал Малышка.
Он не сражалсяоружием.Он носилсяс фонаремв руках и ослеплял пиратов,
которые легко попадалидругим мальчишкам нанож.Было слышно, как Малышка
монотонноотсчитывал--пять,шесть,семь, восемь, девять,десять,
одиннадцать...
Они расправились совсеми, и оставался одинтолько Крюк, но онстоил
всех пиратов, вместе взятых.
--Мечи вножны,ребята!--вдругзакричалПитер.-- Этот человек
принадлежит мне.
Так неожиданно для себя Крюк оказался лицом к лицу с Питером. Остальные
отошли и образовали вокруг них кольцо.
Долго-долго смотрели они друг на друга.
-- Заносчивый ивысокомерныймальчишка,-- сказалКрюк,--готовься
встретить свою судьбу.
-- Злой и мрачный мужчина, я тебя одолею,-- сказал Питер.
Больше ни слова неговоря, они скрестили оружие.Вначалени начьей
стороне не было преимущества. Питер был отличным фехтовальщиком. Но его рука
была много короче, чем рука капитана Крюка. Крюк тожевеликолепно фехтовал,
но ему недоставало гибкости. Победа в открытом боюне давалась ему. И тогда
он решилприменитьхитрость.Продолжая парироватьудары левой рукой,он
размахнулся правойихотел вонзить в Питера свой железный коготь. Но Питер
увернулся, истрашное оружие, отскочив от палубы, вонзилось острием негодяю
подребра.Непривычныйвид собственной кровибыл непереносим дляКрюка.
Шпага выпала у него из руки, Питер мог делать с ним все, что угодно.
-- Ну же! -- закричали мальчишки.
НоПитер царственным жестомпредложил ему поднять шпагуи продолжить
бой. Крюк мгновенно ееподнял, но трагическое ощущение, что враг выказывает
хорошую форму, сильно смущало его душу.
-- Пэн, кто ты такой, в конце концов? -- закричал он.
--Я -- юность, я -- радость, я -- маленькая птичка, проклюнувшаяся из
яйца! -- весело ответил Питер.
Этобыл,конечно,вздор. Но он лишний раз доказывал,чтоПитерне
осознает себя, а это уже было самой сутью хорошей формы.
Крюк продолжал сражатьсябез всякой надеждына победу. Ему уже было в
общем-товсе равно.Одноготолько жаждалоего сердце, прежде чемостыть
навсегда: увидеть,какПитер продемонстрируетплохую форму. Онпрекратил
сражение и ринулся в пороховой склад. Там он поджег фитиль.
-- Через две минуты корабль взорвется! -- завопил он.
Вот теперь-то, теперь наконец-то он увидит его истинную форму! Но Питер
спокойно спустилсяв пороховойсклад, так жеспокойно вернулся и выбросил
горящий фитиль за борт.
ДжеймсКрюк,сэтойминуты переставший быть героическойличностью,
прощай навсегда!
Потому что мытеперь подошли к его последней минуте. Видя,чтоПитер
наступает нанего, нацелив кинжал, он отступил и взобрался на фальшборт. Он
не знал, что в воде его поджидает крокодил. Ноон все же испыталпод конец
свойпоследний триумф, имыпостараемся не отнестиськ нему пристрастно.
Стоя на фальшборте, Крюк виделчерезплечоподлетавшегокнемуПитера.
Выждав момент, пиратнагнулся, и Питер, вместо того чтобы ударить кинжалом,
лягнул его. Наконец-то злодей добился своего.
--Плохая форма! -- воскликнулон глумливо и, довольный, отправился к
крокодилу в пасть.
Так погиб Джеймс Крюк.
-- Семнадцать,-- пропел Малышка.
Но цифра эта была не совсемточной. Пятнадцать изнихполучили в эту
ночь по заслугам за все ихзлодеяния. Двое доплыли до берега.Старки сразу
попалв руки к индейцам, и ониприставилиего нянькой ксвоим ползункам.
Печальный конец пиратской карьеры, не правда ли?
Иеще-- Сми, которыйс этого дня бродилпо мирув черных очкахи
рассказывал людям басню о том, что он был единственнымчеловеком,кото- рого
боялся покойный капитан Крюк.
Венди, конечно, находилась в стороне от схватки и наблюдала за Питером,
полная беспокойства и страха за него. Но теперь, когда все было кончено, она
опять заняла место мамы.
Она похвалила мальчишек за отвагу, всех поровну, а затем повела в каюту
и показала им часы Крюка. На них было половина второго ночи.
То,что они неспят втакую поздноту,показалось имгвоздемвсего
приключения. Она быстренько уложила их спать на пиратских нарах. Всех, кроме
Питера, который с важным видом расхаживал попалубе, пока не уснул прямо на
досках, рядом с Большим Томом. Ему что-то приснилось, и онзакричал во сне.
И Венди вышла к нему и посидела с ним рядом, гладя его по голове.


Глава шестнадцатая ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Когданаутропробилидвесклянки,то все уже былинаногах.Шла
напряженнаяморская жизнь. И боцманБолтун тоже, конечно, находилсясреди
них, держав руках конец каната и жуя табак. Все они обрядились в пиратские
одежды,обрезанныепо локоть и до коленей, ходили попалубевраскачкуи
подтягивалиштаны, какзаправскиеморяки.Ненадо говорить, ктобыл их
капитаном. Кончик и Джон были первым и вторым помощниками капитана.
Питер велел свистать всех наверх и произнес речьперед командой. Он им
сказал, что надеется, что они все выполнят свой долг, как настоящие матросы,
а если вздумают бунтовать, то он ихрастерзает вклочки. Затем было отдано
несколько отрывистых команд, и корабль развернулся и взял курс на материк.
Капитан Пэн, хорошенечко изучив корабельные карты, пришел к выводу, что
есливетерне изменится, тоонидостигнут Азорских острововк21 июня,
оттуда им выгоднее будет лететь, чтобы выиграть время.
Некоторые из них желали, чтобы их корабль былчестным кораблем, другие
хотели, чтобы оносталсяпо-прежнемупиратским. Но капитан былстрог. Он
живо прекратилвсякие обсуждения. Немедленное повиновениеего приказу было
залогом дисциплины на корабле. Малышка схлопотал пошее за то, что позволил
себе растеряться,когда ему было приказано про- мерить глубину лотом.
У всех было такое впечатление, что Питер сейчас делал вид, что их судно
-- порядочное,чтобы усыпитьвнимание Венди,ичтокогдаоназакончит
перешивать ему один из самых пиратских костюмов Крюка (что она делала против
своей воли), то тогда капитан объявит их всех пиратами.
Последажешепотом передавалислух, что в перешитом костюмекапитан
просиделвсюночь в капитанской каюте,поджав все пальцына правой руке,
кроме одного, указательного, который торчал как железный коготь.
Но сейчас,однако, вместо того чтобыпродолжатьлюбоваться кораблем,
вернемся в грустный, покинутый дом,из которогоуже так давно улетели трое
наших бессердечных героев.
Уверяю вас, что миссис Дарлингне сердится на нас, что мы так долго ее
ненавещали.Если бы мыпоявились у неераньше,чтобывыразить ей свое
глубокое сочувствие, она закричала бы на нас:
--Вычто,сумасошли?Какоезначениеимеюя?Сейчас же
возвращайтесь и не спускайте глаз с детей!
И до тех пор,пока матери будут такими,дети всегдабудут братьнад
ними верх.
Даже итеперь мырешаемсязаглянуть в детскую только потому,что ее
законные обитателинаходятся напути к дому. Мыопередилиихтолько для
того, чтобы постельки оказались к их возвращению хорошенько проветренными, а
мистер и миссис Дарлинг никуда бы не ушли из дому.
Асобственно говоря,почему?Чего им сидетьдома? Разве небыло бы
беглецам поделом, если бы родители спокойненько проводили субботу и
воскресенье за городом? Какого лешего проветривать ихпостельки? Разве
не заслужили они хорошенького урока за свое бессердечное поведение?
Ноесли бымыорганизовали всеименно таким образом, миссис Дарлинг
никогда бы нам этого не простила.
Хорошо бы, конечно,ееизвестить,что онивернутся черезнеделю, в
четверг.Это,конечно,начистоиспортилобысюрприз,которыйзаранее
предвкушаютВенди,Джон иМайкл. Онивоображают мамино потрясение, папин
возглас радости и Нэнины прыжки в воздухе, чтобы обнять их всех вместе. Хотя
на самом-то деле они заслуживали хорошую порку!
Как приятно было бы испортить им все их планы, рассказав миссис Дарлинг
все наперед. Так, чтобы, когда они торжественно явятся, миссисДарлинг даже
бы и не поцеловала Венди, а мистер Дарлинг воскликнул бы разочарованно: "Вот
черт, опять эти мальчишки здесь, вот морока-то!"
Но ничего подобного не произойдет. И миссис Дарлинг даже не подумала бы
благодарить нас за новости.
-- Но, мадам,-- сказали бы мыей.--Ведь остаетсяеще целых десять
дней. Мы на десять дней раньше избавляем вас от страданий...
-- Да, но какой ценой! Вы отняли у детей десять минут восторга!
-- Ну конечно. Раз вы так считаете.
-- А как же еще можно считать?
Нет, у этой женщины нет настоящего пониманиявещей.Я хотел сказать о
ней многохорошего, но я, право же, презираю ееи ничего не скажу. Ее даже
не надо предупреждать, чтобы она приготовилась к их возвращению, потомучто
у нее итак все готово. Все постелькипроветрены. Издомаона всеравно
никогда не выходит. И --можете убедиться сами -- окно в детскую распахнуто
настежь.
Единственно,чтоизменилосьв детскойспальне, этото,чтомежду
девятью часамиутра и шестью вечера собачьябудкакуда-то исчезает. Когда
дети улетели, мистер Дарлинг почувствовал, что вся вина лежит на нем, потому
что онпосадилНэнунацепьво двореичто она оказаласьмудрее его.
Конечно,как мы уже знаем, человеком он был простосердечным идаже смог бы
сойти за мальчишку, если бы только смог избавиться отлысины. Но ему,надо
признать, было свойственно благородноечувствосправедливостиимужество
непреклонно выполнять то, что он считал правильным. Он все глубоко продумал,
послетого как детиулетели, а продумав,всталначетвереньки и залез в
будку.
На все увещевания миссис Дарлинг он кротко отвечал:
-- Нет, родная. Мне место как раз здесь.
Погружаясь в горечь раскаяния,он поклялсяне вылезать из будки, пока
дети не возвратятся.
Необычайно трогательнымбыло то почтение, с каким он относился к Нэне.
Онтолько неразрешалейзанятьместо в будке, во всемжеостальном
выполнял все ее желания.
Каждое утро будку с мистером Дарлингом грузили на извозчика,который
отвозил его на работу. Таким же образом вечером он возвращался домой. Тут мы
должны отдать должное силеего характера. Вспомните, ведь раньше он был так
чувствителен к тому, что о нем подумают соседи.
Его поведение могло бы показаться донкихотством. Но оно, право же, было
величественным. Вскорепричинытакогостранногоповеденияпросочились
наружу, и людибыли тронуты горем этой семьи. Толпы сопровождали извозчика,
приветствуя седока, прелестные девушки охотилисьзаего автографом, лучшие
репортеры столичныхгазет брали унего интервью, его приглашали на обеды в
обществе, добавляя при этом: "Приезжайте, пожалуйста, в будке".
Через неделю, вчетверг, миссис Дарлинг находилась в детской, поджидая
мужа со службы.Глаза еебыли полны печали. Сейчас, когда я на нее смотрю,
право же, я жалею о тех обидных словах, которые я пытался о ней" говорить.
Раз она так любит своих дурацких детей, так что же тут поделаешь!
Им остается пролететь всего две мили, и они окажутся возле своего окна.
Летят они быстро.
Мистер Дарлинг возвращаетсядомой. Будку уже внесли вспальню. Сейчас
они будут обедать.
-- Не поиграешь ли ты мне напианино, преждечем я лягу спать,доро-
гая? -- попросилмистер Дарлинг, поев. Икогда онанаправилась в комнату,
гдестоял инструмент, онсказалбездумно:-- И прикрой окно,тамтакой
сквозняк.
--О Джордж,никогда не проси меня обэтом. Окно должно бытьвсегда
открыто для них. Всегда-всегда!
И она подошла к пианино, подняла крышку и заиграла. И вскоре он заснул.
И пока он спал, кто-то влетел в окно. Это были Питер и Динь- Динь.
-- Динь,затвориокноизакройшпингалет,быстро!-- прошептал
Питер.--Так!Теперьнамс тобойпридетсявыйти в дверь.КогдаВенди
прилетит, она решит, что мать ее больше не любит. И она вернется обратно.
Теперь ясно, почемупослепобеды над пиратамиПитерне вернулсяна
остров и не поручил одной Динь сопровождать ребят. Он задумал эту про- делку
с окном. Вместо тогочтобыустыдиться того, что он сделал, он заплясалот
радости. Потом он заглянул в другую комнату, чтобы узнать, кто там играет на
пианино. Он шепнул Динь:
-- Погляди,этомать Венди.Онакрасиваяженщина,нонетакая
красивая, как моя мама.
Конечно, он решительно ничего не помнилосвоейматери, но частенько
любил хвастать на ее счет.
Он незнал песни, которую онаисполняла, но ему казалось,чтослова
этой песни: "Вернись, Венди, вернись".
"Онаникогда невернется, леди, окно заперто",-- ответил онеймыс-
ленно.ЗатемПитерзаглянулвкомнату, чтобыопределить,почему прекра-
тилась музыка. Он увидел, что миссис Дарлинг положиларуки на пианино и что
две слезинки уселись у нее в глазах.
-- Она хочет, чтоб я открыл окно,-- сказал Питер.-- Но я не отопру.
Он снова заглянул в комнату. Слезинки всееще былив глазах. А может,
это были уже две другие, которые заняли место первых.
--Она очень любитВенди,-- пробормотал он себе поднос.-- Но я тоже
ее люблю. Она не может принадлежать обоим сразу.
Он попытался развлечься, попрыгал по комнате и состроил смешную рожицу.
Но ее печаль проникла в него и поселилась в нем.
--Ладно,-- сказал он иотпер окно.-- Пошли, Динь! -- крикнул он, и в
голосе его слышалосьглубокое презрение к законамприроды.-- Нам ни к чему
всякие дурацкие мамы!
И он вылетел в окно.
Такимобразом, Венди, и Джон, иМайкл нашлиокно открытым. Этобыл,
конечно, гораздо лучший прием, чем они на самом деле заслужили.
Ноони спрыгнулисокнанапол, совершенно неиспытывая угрызений
совести. Оказалось, что Майкл уже очень мало что помнит.
-- Джон,-- сказал он, озираясь,-- кажется, я здесь когда-то был.
-- Дурачок! Конечно, был. Вон же твоя кровать.
-- Правда,-- сказал Майкл не особенно уверенно.
-- Ой, а вон собачья будка! -- И он кинулся к ней и заглянул внутрь.
-- Может, Нэна в ней,-- заметила Венди.
Но Джон присвистнул:
-- Ого, там какой-то дяденька.
-- Это папа! -- воскликнула Венди.
-- Дайте поглядеть. Ой, он какой-то маленький, меньше пирата!
Хорошо, что мистер Дарлинг спал. Ему было бы грустно, что первыеслова
Майкла звучали именно так.
Венди иДжонбыли несколькоизумлены тем, чтоони обнаружили отца в
собачьей будке.
--Новедь раньше-то,-- сказалДжон тоном человека,которого подво-
дит память,-- он в ней не спал?
--Джон,-- сказала Венди,-- может, мы ужехорошенько не помним, как и
что было раньше?
Им стало не по себе.
--Какнестыдномаме небыть дома,когда мывернулись,-- сказал
бессовестный Джон.
Как раз в эту минуту миссис Дарлинг заиграла снова.
-- Это мама! -- воскликнула Венди, заглядывая в соседнюю комнату.
-- Мама! -- это подтвердил Джон.
-- Значит, ты только понарошку наша мама, Венди? -- спросил Майкл.
-- О господи,-- вздохнула Венди,-- как вовремя мы вернулись!
--Давайте войдем на цыпочках и закроемейглаза руками,-- предложил
Джон.
Но Венди почувствовала, что радостные новости надосообщить маме более
деликатным способом.
-- Давайте нырнем в наши постели, и, когдаона войдет, ей покажется,
что мы никогда и не улетали.
Когда миссис Дарлинг вошла в детскую, чтобы посмотреть, спит ли ее муж,
онаувидела, что кроватизаняты их владельцами. Ребята ждали ее радостного
возгласа,но егоне последовало. Онаих заметила,нонеповерила своим
глазам.
Ей так часто казалось,что они вернулись, что она подумала, что это ей
простомерещится.Онасела настул возле камина, гдепреждетакчасто
сиживала и при них.
Дети не понимали, в чем дело. Их пробрала дрожь.
-- Мама! -- крикнула Венди.
-- Это Венди,-- сказала миссис Дарлинг, не двигаясь.
-- Мама!
-- Это Джон.
-- Мама! -- завопил Майкл, который теперь ее вспомнил.
-- Это Майкл.
И не глядя, она протянула руки навстречу своим маленьким бессердеч- ным
детям, которых, казалось, ей уже больше никогда не обнять.
Но онибыли, были здесь! Выпрыгнув изсвоих постелей,они кинулись к
ней.
-- Джордж, Джордж! -- закричала она, когда смогла говорить.
И мистер Дарлинг проснулся и разделил с ними их радость, и Нэна вбежала
в комнату.
Божемой,какаяэтобылапрелестнаякартина!Нонекому былоею
любоваться, кроме странного мальчика, который, никем не замеченный, глядел в
окно.


Глава семнадцатая КОГДА ВЕНДИ СТАЛА ВЗРОСЛОЙ

Я надеюсь,вам интересно знать, что случилось с остальными мальчиками.
Они дожидались внизу, покаВендиуспеет рассказать о них. Досчитав до пяти
тысяч, они вошли в дом и двинулисьвверх по лестнице. Они выстроились перед
миссисДарлинг, снявшапки и вдуше сожалея, чтона них надеты пиратские
костюмы. Они ничего не говорили, но их глаза просили еепринять их всех. Им
бы еще взглянуть и на мистера Дарлинга. Но они про него решительно забыли.
Конечно,миссис Дарлингсогласиласьпринять их всех,но мистер Дар-
лингбыл как-то странно подавлен, и они поняли, что он считает, что шестеро
-- это слишком большое количество.
--Должен тебезаметить,--обратился он к Венди,--что ты ничего не
делаешь наполовину.
Двойняшкам показалось, что это относится к ним.
--Если вам кажется, что нас слишком много, мы с братом уйдем,сэр,--
заметил один из них, который был более самолюбив.
-- Папа! -- воскликнула Венди с упреком.
Но облачко на еголицепродолжало оставаться. Онпонимал,что ведет
себя недостойно, но ничего не мог с этим поделать.
-- Мы можем спать,поджавколенки,чтоб заниматьменьшеместа,--
сказал Кончик.
-- Я их стригу сама,-- заметила Венди.
--Джордж!-- воскликнула миссис Дарлинг, которой былобольно видеть
любимого мужа в таком невыгодном для него свете.
Тут слезыбрызнули у него из глаз, ивыяснилось,вчембылодело.
МистерДарлинг был рад принять их всех в дом. Только почему они не спросили
иего согласия, вместо тогочтобы обращаться с нимтак, точно он всвоем
доме -- нуль?
-- Он нисколько не похож на нуль,-- тут же откликнулся Болтун.
-- Кудряш, скажи, разве он похож на нуль?
-- По-моему, нет. Малышка, ты думаешь, он похож на нуль?
-- Вовсе не похож. Двойняшки, как вам кажется, а?
Выяснилось, чтониктонесчитал его нулем, и он оченьобрадовался и
сказал,что длянихнайдется место вгостиной,если они,конечно,там
поместятся.
-- Поместимся, сэр,-- заверили они его.
--Тогда за мной!-- закричал онвесело.-- Я не уверен, что у насв
доме есть гостиная, но мы будем так играть, как будто есть. Гоп-ля-ля!
И он, пританцовывая, побежал по дому, и они-- заним, и все кричали:
"Гоп-ля-ля!" -- и пританцовывали в поисках гостиной. Я непомню, нашлась ли
гостиная,новдомебыло многосвободныхуглов,иони вних как раз
помещались.
Что касаетсяПитера,тоон ещеразговорил с Венди перед расстава-
нием.Он не точтобы влетел в окно,но заделего, собираясь улететь,он
сделал так, чтобы она могла растворить окно, если захочет. Она захотела.
-- Прощай, Венди,-- сказал он.
-- Боже мой, ты улетаешь?
-- Да.
Миссис Дарлинг подошла к окну, теперь она уже не спускала глаз с Венди.
Она сказала Питеру, что усыновила всех мальчишек и охотно усы- новит и его.
-- И вы пошлете меня в школу?
-- Конечно.
-- А потом -- на работу в контору?
-- Ну, вероятно.
-- И скоро я вырасту и стану мужчиной?
-- Довольно скоро.
--Нет,нехочу! ОВендинамама! Подумать только:однажды утром я
проснусь, а у меня -- борода!
--Я любилабытебя и бородатого,--успокоила егоВенди, амиссис
Дарлинг протянула к нему руки, но он отшатнулся:
--Осторожно, леди. Никому не удастся меня изловитьи сделать из меня
взрослого мужчину.
-- Но где же ты будешь жить?
--В маленькомдомике, которыймы построилидля Венди. Феи поместят
его на дерево среди ветвей, где они сами спят по ночам.
--Ой, какчудесно! --воскликнула Венди. Имиссис Дарлинг взяла ее
покрепче за руку.
-- Мне будет так весело,-- сказал Питер, кося одним глазом на Венди.
-- Тебе будет одиноко по вечерам.
-- Ну так лети со мной.
-- Можно, мамочка?
-- Конечно,нет. Ты наконец-товернулась.Я тебятеперь никуда не
отпущу.
-- Но ему нужна мама.
-- Тебе тоже, доченька.
--Ну хорошо,-- сказал Питер, делая вид, что он пригласил ее только из
вежливости, но миссис Дарлинг заметила, как у него покривились губы.
Онасмягчилась.Она обещалаотпускатьВенди каждыйгод на недельку
весной, чтобы помочь ему сделать весеннюю уборку в доме.
-- Ты не забудешь прилетать за мной, Питер?
Конечно, он ей это обещал. И тогда он улетел.
Ясно, что всех мальчишек вскореустроили в школу, и ровно через неделю
они подумали,какие ониослы, чтонеостались наострове. Нобылоуже
поздно, и вскоре они освоились и сделались обыкновенными людьми, какя, или
вы, или какой-нибудь Дженкинс-младший.
Как нипечально,но способностьлетатьпостепенно их покинула. Вна-
чалеНэнапривязывала детей наночь к кроватям, чтобы оникак-нибудьне
улетели во сне.
Аднем мальчики развлекалисьтем, чтоигралиупрохожихнавиду,
притворяясь,будто вываливаютсяиз автобуса.Мальчики говорили,чтоэто
оттого, что унихмало практики.Но делобылоневэтом. Простодети
перестали верить в сказку.
Майклверил дольшедругих,поэтому, когдачерезгодвеснойПитер
прилетел к Венди, Майкл полетел с ними. Венди полетела в платье, которое она
смастерила ещена островеиз листьев и ягод. Она оченьбоялась, что Питер
увидит,каконоей теперь коротко,ноон ничего не заметил.Питербыл
поглощентолько собой. Вендиогорчилась, что этот год промелькнул для него
как один день. Ей самой ожидание показалось таким нескончаемо долгим!
На следующий год Питер не прилетел.
Вендиждала его,нарядившисьвновоеплатье. Староеей простоне
годилось. Но он не показывался.
-- Может, он заболел? -- сказал Майкл.
--Ты же знаешь, он никогда не болеет. Майкл подошел к ней и прошептал
на ухо:
-- Может, такого мальчика вовсе не существует на свете?
И Венди захотелось плакать.
Но он прилетел вследующем году, и оказалось, что он и не заметил, что
пропустил прошлый год. Венди-девочка видела его тогда в последний раз.
Дальше уже шлигод за годом, но беззаботный мальчишка не появлялся, и,
когда Венди увидела его снова, она была уже замужем.
Все мальчишкивыросли, так что нетбольшого смысла о них говорить. Вы
можетевстретитьКудряша, и Кончика, иДвойняшекв любой день на улице и
увидеть,как они идут на службу с портфельчиками и черными зон- тами в руках.
Майклсделалсямашинистом.Малышкаженилсяна какой-толедиистал
титулованной особой. Вы видите этого судью вмантии и парике?Его когда-то
звали Болтуном. А этот бородатый джентльмен, который решительно не знаетни
одной сказки, чтобы рассказать своим детишкам перед сном,-- это Джон.
Прошло ещенесколько лет, и у Венди родилась дочка. Ее назвалиДжейн.
Это былопрелестное существо с вечно спрашивающими глазками. Как только она
научиласьговорить,онасталазадавать вопросы,и боль шинствоизних
касалось Питера Пэна. Ейнравилось слушать о нем, и Вендирассказывалаей
все, что помнила.
Детская Джейн помещалась в той же самой детской,но тамтеперь стояли
только две кровати-- ее и нянина, и не было никакой будки, потому что Нэны
уже не было на свете. Нэна дожила до глубокой старости, и в последние годы с
ней было очень трудно ладить, потому что она былаубеждена, что, кроме нее,
никто не умеет воспитывать детей.
Раз в неделю у няни Джейн был выходной день, и тогда Венди уклады- вала
ее спать сама. И тогда наступало время сказок.
-- Расскажи, как ты была маленькой,-- требовала Джейн.
--Этобыло такдавно, доченька,-- говорила Венди.-- Ах,каклетит
время!
--Оно летит так же,как ты летала, когда была маленькой? --хитрила
Джейн.
-- Где они, эти дни, когда я умела летать?
-- А почему ты теперь не можешь, мамочка?
--Потому, что я -- взрослая.Когда люди вырастают, они забывают, как
это делается.
-- Почему забывают?
-- Потому что перестают быть веселыми, непонимающими и бессердечными.
Только веселые, непонимающие и бессердечные умеют летать.
Ивотоднаждыразыгралась трагедия.Былавесна.Сказкабылауже
рассказана, и Джейн уснула в своей постельке.
Венди сиделана полу, возлекамина, чтобы видеть штопку, потому что в
комнатене горел свет.И покаона штопала,она вдруг услыхалапетушиный
крик. Окно раскрылось само собой, как когда-то, и на пол спрыгнул Питер,
Он былтаким же,каквсегда, и Вендисразузаметила,чтовсе его
молочные зубы целы по-прежнему.
Он был маленьким мальчиком, а она -- взрослой женщиной. Но он ничего не
заметил, потому что был занят собой.
-- Привет, Венди!
-- Привет, Питер!-- ответила она,стараясь съежиться и выглядеть как
можно меньше.
-- Агде же Джон?--спросил он,вдруг заметив, что одной кровати
недостает.
-- Джона здесь нет.
-- А Майкл спит?
-- Это не Майкл.
Питер взглянул на кровать:
-- Ого, появился ребенок?
-- Да.
-- Девочка или мальчик?
-- Девочка.
Ну уж теперь-то он наверняка поймет. Но он не понял.
-- Питер, ты ждешь, чтобы я полетела с тобой?
-- Конечно. За этим я и прилетел.
--Яне могу,-- сказалаона извиняющимсятоном.--Яразучилась
летать.
-- Чепуха! Я научу тебя снова.
Тогда она поднялась и встала в полный рост.
-- Что это? -- закричал он, отшатываясь.
-- Я зажгу свет. И тогда все увидишь сам.
Насколько язнаю,этобыл первый иединственный раз в жизни,когда
Питер испугался.
-- Не зажигай! -- закричал он.
-- Я взрослая, Питер. Я уже давным-давно выросла.
-- Но ты обещала не вырастать!
-- Я не смогла. Я замужем, Питер.
-- Нет!
-- Да! И этот ребенок -- моя дочь.
Онсел на поли заплакал. ИВенди незнала,как его утешить.Хоть
когда-то ей это легко удавалось. Она выбежала из комнаты, чтобы все обдумать
и успокоиться.
АПитер все плакал и плакал, и его рыдания разбудили Джейн. Она села в
кроватке и тут же почувствовала острый интерес к происходящему.
-- Мальчик, почему ты плачешь? -- спросила она.
Питер встал и поклонился ей, и она поклонилась ему, сидя в кроватке.
-- Привет,-- сказал он.
-- Привет,-- сказала Джейн.
-- Меня зовут Питер Пэн.
-- Я знаю.
-- Я прилетел за своей мамой.
-- Я знаю,-- сказала Джейн.-- Я давно тебя жду.
Онипродолжалибеседоватьдруг сдругом,когдаВендивернулась в
комнату.
-- Ему нужна мама,-- сказала Джейн.
-- Я знаю,-- сказала Венди.-- Никто не знает это лучше меня.
-- Тогда до свидания,-- сказал Питер Венди.
Онподнялсяв воздух, и Джейнподнялась следом.Передвигаться таким
способом ей уже было легче всего. Венди кинулась к окну.
-- Нет, нет! -- закричала она.
-- Я только помогу ему убраться в доме,-- сказала Джейн.
Конечно, в конце концов Венди их отпустила. Мы видим ее возле окна, она
глядит им вслед,как ониподнимаются внебо иделаютсямаленькими,как
звезды.
Постепенно волосы у Венди поседели, а Джейн выросла и тоже вышла замуж.
И у нее появилась дочка Маргарет.
ИПитер Пэнтеперь прилетаетзаМаргарет,и они вместе улетаютна
остров Нетинебудет, и Маргарет там рассказывает ему сказки о нем самом, и он
их слушает с жадностью.
КогдаМаргарет вырастет,унееродитсядочь, которая тожевсвою
очередь сделаетсямамой Питера,и такэтобудет продолжаться до тех пор,
пока дети не разучатся быть веселыми, непонимающими и бессердечными.